Глава 4. Новая вводная

Генерал Верзилин к нашей всеобщей радости отправился в Новую Москву не один, а прихватив с собой ещё одиннадцать старших офицеров. Они сели в открытые тоннельные электроджипы, их было четыре. Водителями грузовиков и элетроджипов также были офицеры. Впереди колонны ехал тоннельный грузовик с двадцатью младшими офицерами охраны. Они тоже были чистыми людьми. За все восемь лет службы, это была наша самая большая удача. Мы даже уже и не мечтали, что сумеем заполучить для «допроса» сразу тридцать девять чистюль из шестнадцати подземных городов. Нас они не боялись. Как чистые, так и ловеки прекрасно знали, что среди мутов встречаются телепаты, а они очень приметные. Наши телепаты в принципе похожи на обычных людей, но они ниже ростом, чем все остальные муты и у них очень большие глаза, так что в Васильке и Маке трудно было заподозрить мощных телепатов.

Именно таким мутом с не слишком толстой, кремовой, матовой кожей был Профессор, который после преображения взял себе имя Ясень Гроза. Чуть выше среднего роста, коренастый и плотно сбитый, с почти мягкими роговыми щитками, довольно-таки красивый по словам ловеков, с огромными изумрудными глазами, он был персоной нон грата в городах чистых. Ещё бы, ведь Профессор был не только телепатом, но ещё и очень мощным гипнотизёром и его гипнотическая сила была столь велика, что под воздействием его взгляда пилоты штурмовиков и вертолётов в панике катапультировались. Поэтому даже ловеки наотрез отказывались иметь с ним дело. Вообще-то Ясень и сам признавался, что с их стороны было большой глупостью рассказать чистюлям и ловекам, что он и ему подобные муты телепаты. Тем самым муты первой волны сильно осложнили себе жизнь.

Таких же мутов, как я, обладающих способностью к «телепатическому вещанию», было намного больше. Взять хотя бы тех же копателей, они все поголовно были «говорунами». Просто у меня была самая мощная «телепатическая глотка», чем часто пользовались офицеры нашего батальона. Мощность же телепатов штука весьма относительная. Телепат должен точно знать, где находится интересующий его объект телепатического сканирования. В общем кого не вижу, того не читаю. Когда генерал засветился передо мной с телефонной трубкой в руках, я сразу навёл на него своих друзей и вдвоём они быстро расчихвостили его мозги. Едва забравшись в грузовик, Василёк с Маком сразу же принялись за работу и вскоре мы узнали, что жизнь в подземных городах не такая уж и приятная. Если у нас и у ловеков была в ходу полная анархия, как мы, так и они жили общинами и все вопросы решали сообща, то у чистых сложилась очень сложная иерархическая система, по сути их общество было кастовым.

На самом верху стояли учёные, хранители и военные, эдакий властный триумвират. До этого дня мы и знать не знали, что существуют хранители, те самые господа, в руках которых хранились ключи от всех «богатств» прошлой эпохи, а они и сейчас были немалыми. В предвоенные годы в России имелась такая организация, как «Росрезерв» и большая часть подземных складов находилась там, докуда враг так никогда и не дошел, оказалась в их руках. Когда пиндосы развязали Гнилую войну, эти склады практически не пострадали. Когда же они стали нас уничтожать, хранители прибрали к своим рукам ещё и все подземные военные заводы и принялись завозить туда всё то оборудование, которое только имелось в стране. Вот теперь мне стало понятно, откуда на «свет Божий» появлялись автоматы, пулемёты и патроны древнего образца. Оказывается кое-какая промышленность у чистых всё же имелась, но мы об этом ничего не знали.

Зато мы знали всегда, что почти сто лет назад, когда вконец проворовавшееся правительство и президент России легли под НАТО, в те годы, когда страна развалилась на части и образовалась Уральская Народная Республика, в которой верховодили откровенные бандиты и национал-коммунисты, решившие дать вооруженный отпор западу и начавшие изображать из себя грозную военную силу, готовясь к войне с применением термоядерного оружия с нашими врагами, «Росрезерв», генералитет, а вместе с ними МЧС наложили лапу как раз именно на всё, что было надежно укрыто под землёй. За все семь лет, что УНР бряцала несуществующим термоядерным мечом, она только и смогла сделать, что силой присоединить к себе Независимую Республику Поволжья и в Екатеринбурге, куда перевезли из Воткинска часть оборудования и последних специалистов, начались работы по строительству межконтинентальных ракет «Тополь».

Все знали, что рано или поздно НАТО нанесет удар по Уральской Республике и что он будет термоядерным. Границы тогда были полностью прозрачными, точнее не было никаких границ, и народ кочевал, куда мог и куда хотел. Ура-патриотов, возмущённых тем, что все области, лежащие западнее Волги, были без малого чуть ли не оккупированы натовскими войсками, что было названо защитой российской демократии, насчитывалось немало и все они собрались в УНР. А потом натовцы стремительно покинули Российскую Демократическую Республику и народ ринулся в антирадиационные убежища, которых было построено немало в том числе и в Поволжье. Имелись они и в Уральской Республике, но в гораздо меньшем количестве. У нас все силы и средства были брошены на создание ракетно-ядерного щита, а на самом деле просто разворованы и проданы Китаю и Индии. Пиндосы об этом прекрасно знали, но всё же нанесли по УНР мощнейший термоядерный удар. Вот потому-то эту войну мы и называем Гнилой. Она именно такой и была. Ничего более подлого и бесчеловечного на мой1 взгляд придумать уже нельзя.

Ракеты с термоядерными боеголовками поразили практически брошенные города и потому пиндосы очень сильно просчитались, так как мутами стало очень много людей, но не в этом дело и не о том сейчас речь. В результате почти тридцать пять миллионов человек, среди которых практически не было ни рабочих, ни крестьян, укрылись под землёй и стали заложниками хранителей, учёных и военных, причём военными были как раз не те офицеры и генералы, которые вместе с руководством «Росрезерва» и МЧС сделались хранителями. Каста военных сложилась из сотрудников спецслужб и полиции, то есть из всех тех держиморд, которые ради спасения своей собственной шкуры и своих семей были готовы уничтожить кого угодно. Предвоенная истерия, связанная с распадом России, длилась недолго. Люди за пределами Уральской Республики быстро поняли, что Запад их не примет, более того, русских стали депортировать на историческую родину чуть ли не отовсюду, а потому, собрав всю свою волю и силы в кулак, стали готовиться к тому, что на их головы вот-вот посыплется радиоактивный пепел и они вскоре умрут от лучевой болезни.

Подготовились же они, надо сказать, неплохо, но построили за эти семь лет под Валдайской, Среднерусской и Приволжской возвышенностями не капитальные подземные города, а как раз именно антирадиационные убежища, но такие, что в них можно было пережить и бомбардировки. Натовцы пытались этому помешать, говоря, что они не станут уничтожать Уральскую Республику ракетами с термоядерными боеголовками, но им, к счастью, не поверили. Рабочие, строившие эти убежища, а также члены их семей и весь обслуживающий персонал в итоге составил более половины населения убежищ, но после Гнилой войны, когда весь мир пришел в ужас, увидев, во что превратились благодаря мутагену люди, животные и растительность, причём с потрясающей воображение скоростью, а вместе с ними хозяева убежищ и складов и их сатрапы чуть ли не в одночасье стали невольными заложниками учёных.

Учёная братия не оплошала. Перед этим практически во всех странах Западной Европы и Северной Америки стремились избавиться от всех тех русских, кто не входил в число ворья, продававшего украденное в России направо и налево. Среди них было немало учёных, которым было разрешено не только продать своё имущество, но и купить всё то, что они захотят. Запад явно решил поставить над Россией эксперимент и посмотреть, смогут ли русские выжить после того, как страна, развалившаяся на части, будет биться в агонии ещё и после того, как термоядерные боеголовки взорвутся в Атомном треугольнике. В военном отношении Россия после распада уже не представляла из себя для Запада никакой угрозы. Устраивать тотальную термоядерную бомбардировку западу было не с руки, радиоактивные осадки могли достичь берегов Америки и Европы, а превратить в умерено радиоактивную пустыню Атомный треугольник они сочли возможным, тем более, что в нем собралось свыше пятидесяти миллионов человек и речь шла об очередном геноциде русского народа.

Учёные начали работу над созданием нового поколения медицинских препаратов, спасающих человека от радиации ещё задолго до начала Гнилой войны. Когда люди всей планеты увидели, как на теле Земли появился фиолетовый Атомный край, овоид, протянувшийся от Уфы на сотню километров дальше Омска с запада на восток и от Североуральска за Орск, до границы с Казахстаном и им было неизвестно с какой целью показано, во что превращается там всё живое, то все пришли в ужас и тут же стали требовать, чтобы мутанты были немедленно истреблены. Я думаю, что пиндосы специально создали генетическое ОМП, которой мы уже разработали и теперь хотим довести до полного совершенства. Повсюду, во всех научных лабораторий и на крохотных фармацевтических производствах, которые были спрятаны под землёй, началась работа. Чистюли-учёные сразу поняли, что за пределами образовавшегося Атомного края, который они называли Кругом, а он был отчётливо виден из космоса, трансмутации практически не происходят уже в двух, трёх километрах от его границ.

Тот фиолетовый мутаген, который образовался в атмосфере, не смотря на то, что его частички имели размер в полторы тысячи микрон, легко задерживала обычная ватно-марлевая повязка, не говоря уже об угольных фильтрах подземных убежищ. Поэтому все те люди, которые укрылись в них, не были им заражены. В этом плане им повезло даже больше, чем пингвинам Антарктиды. Зато русские ученые начали исследовать его намного раньше других и уже очень скоро нашли, как от него защититься, а чуть позднее нашли способ, как ему противостоять. Защитного костюма, пошитого из самой обычной хлопчатобумажной ткани, надетого поверх ОЗК, вполне хватало, а потому уже буквально через полгода в подземных и полуподземных убежищах началось производство антидота от мутагена, который очень быстро превратился в своего рода валюту. Не хочешь становиться мутантом? Меняй свои продукты на наш антидот.

Практически любая кислота, даже весьма слабая, дезактивировала мутаген, но не всё было так просто. Он имел способность к «самолечению» и потому те препараты, которые на что только не меняли чистые люди, нужно было применять каждые три дня, что, однако, как это выяснилось спустя годы, не давало стопроцентной гарантии. Так в зависимость к ученым попали с одной стороны хозяева жизни и их цепные псы вместе с простыми работягами, а с другой ловеки. Мы же в это время воевали, причем довольно успешно, с пиндосами. В ходе этой войны, которую они назвали Первой войной с мутантами погибли почти все дети в возрасте до десяти лет, успешно пережившие стремительный процесс трансмутации. В основном умерли от голода, так как не могли есть то, чем питались более взрослые муты – падалью, но никакого каннибализма среди мутов не было.

Хотя с тех дней прошло уже очень много времени, их гибель до сих пор является самой саднящей раной для мутов первого поколения, да и нас не обошла стороной их боль. Не смотря на то, что практически весь мир знал о том, что это именно пиндосы произвели ничем не спровоцированные пуски ракет по Уральской Республики, эти твари выкрутились. Более того, они объявили, что это руководство УНР подорвало в своих городах термоядерные заряды, чтобы создать таким образом мутаген и превратить своё население в хищных и безжалостных мутантов-людоедов. Пиндосы просчитались только в одном, они опоздали с началом бомбардировок. Если бы они принялись бомбить Атомный край сразу, то смогли бы уничтожить всех мутов, но за те сорок три дня мира после преображения, в нём изменилось буквально всё. Муты даже успели вернуться в покинутые города.

Как только пиндосы поняли, что за пределами Фиолетовой Зоны мутации не происходят, началась Первая война с мутантами. К тому времени нас насчитывалось двадцать три миллиона. Это были очень горестные дни, ведь почти шестьдесят процентов людей умерло в процессе трансмутации. Во всей остальной природе процент выживания был ещё меньше, а через сорок три дня на Атомный край посыпались ракеты. Правда, уже весьма скоро они закончились и пиндосам пришлось послать в бой свою стратегическую авиацию, но лётчики-муты с нею быстро покончили. Поднимая в воздух всё, что только можно, они шли в воздухе на таран и в самый последний момент катапультировались, а потому уже через три месяца пиндосы лишились всей своей дальней авиации и были вынуждены начать воевать с нами посылая в бой вертолёты и штурмовики, а также стрелять по нам из дальнобойных орудий и пускать ракеты среднего радиуса действия.