– Я не пустил тебя с собой. Ты бы увидела червоточину в ее душе раньше. Но…

– Ты ведь не хотел, чтобы я расследовала дело, – протянула Саша и добавила: – Забавно. Ты хотел меня спасти. Как ты догадался, что он сумеет на меня воздействовать?

– Я его недооценил, иначе бы не спускал с тебя глаз, – нахмурился Кристиан. – Строчка из стихотворения Дикинсон. Мы с тобой понять не могли, каким образом человек, искренне желая кому-то бессмертия, убивает его. В преступнике было что-то… что не стыковалось. Тогда я вспомнил про твою эмпатию. Ты писала портрет убийцы, я просмотрел твои записи и убедился кое в чём. Он и правда эмпат, он – сострадателен. Но, к твоему сведению, существуют и эмпативные психопаты. Они – очень умелые актеры, психологи, манипуляторы. Они умеют лгать, будучи искренними. Это большая редкость. У Влада была врожденная патология, которая вынудила его убить собственную мать. После этого он вошел во вкус, вообразив себя исключительным. Впрочем, им он и является, – в голосе Кристиана послышалось сожаление.

– Ты понял это и знал, что я не выстою, потому что слишком чувствительная.

– Но сказать тебе это вслух означало бросить вызов, ведь ты – упряма. Тебе обязательно нужно расколоть человека самой и показать, какая ты молодец, – он фыркнул снисходительно. – Так что, я молчал. Но я недооценил его. Теперь собирайся, мы едем домой к Владу.

– Его там нет уже, наверное, – пробормотала подавленная Саша.

– Их самих там нет, а вот их следов там много, – назидательно изрек Кристиан.

Здесь царила аккуратная атмосфера доброжелательности и тепла. На окне еще стояли в вазах осенние букеты, всё выглядело опрятным, как в пряничном домике у ведьмы, питающейся ребятишками.

Саша подошла к натопленному камину и с сожалением посмотрела на уже тлеющие останки дневника Алины. Им оказалась плотная тетрадь синего цвета с золотистым иероглифом на обложке.

– Козлы, – с чувством констатировала она.

– Они не стали выбрасывать куртку. Наверное, это что-то вроде сувенира, – отметил Кристиан. Он отыскал женский, узкий пуховик с искусственным мехом на капюшоне во дворе. Точнее то, что осталось от него, когда его подожгли, торопливо облив бензином. – Их тут нет уже примерно часа три или четыре.

– Слушай, ведь кто-то подложил мне рисунок с вороном, верно? – внезапно спросила Саша. – Что, если этот человек в курсе…

– Я просматривал записи с камер, – перебил ее Кристиан. – Лист тебе подложил его отец. Во всяком случае, это был невысокий мужчина в возрасте, слегка сутулый, явно старше сорока лет, если верить его рукам.

Девушка приуныла:

– Может, они поехали в аэропорт?

– Александра, ты мне мешаешь.

– Ну, извини, – буркнула она раздраженно, разводя руками.