Кристиан узнал оператора сотовой связи и теперь собирался сделать то, чем не занимался давно – взломать сервер с базой данных, чтобы узнать имя и фамилию владельца номера. Он уже успел проверить с помощью сотового бабушки Алины, что телефонный номер был рабочим.
– Имя и адрес есть… – сказал он вслух. – Осталось проверить, насколько это достоверно.
– Слушайте, ну психолога я видела. Это обычный дядька лет пятидесяти. Мы с ним в кафе встречались. Правда, не похоже, что Алина общалась с ним толком.
– Один и тот же психолог у двух девушек, которые покончили с собой. Паршивый расклад дел для его репутации, – мрачно ответил Кристиан.
– Едва ли он понимал, что куда-то там толкает девушек, – пробормотала женщина. – Он выглядел безобидно. Мне сложно представить, чтобы он мог хладнокровно сбросить ребенка с десятого этажа.
Кристиан закрыл ноутбук и улыбнулся. Потом медленно посмотрел на женщину, и под этим взглядом она вся сжалась.
– Я так старался её уберечь, – начал Фишер мягко и ласково, как с ним бывало в минуты ярости. – Изо всех своих сил. Я сразу понял, что она – хрупкая, понимаете? Поэтому я использовал её бережно. К сожалению, я ужасно защищаю людей. Нет никого хуже меня в этом плане. Я счел, что будет логичным оградить Александру от меня на время расследования. Понимаете, если бы она была со мной, мы бы с ней раскрыли это дело еще вчера. Она ведь чувствует, когда ей врут.
Внезапно он переменился в лице, гримаса дьявольской ярости исказила его черты, он бросился к женщине и сжал её горло, хрипло рыча:
– Ты не могла знать, что именно он сбросил ее с десятого этажа. В полиции уверены, что это – самоубийство, а родственники думают, что это – подстрекательство!
– Эта маленькая пигалица хотела посадить в тюрьму моего сына!
Когда она выкрикнула это, лицо ее сделалось красным и уродливым.
– Где убийца? – спросил Кристиан.
Она молчала. Она была готова умереть за эту информацию, ведь от нее зависела свобода и жизнь ее ребенка.
– Давненько я бабушек не пытал, – оскалился Фишер. – Но, если уж быть негативным героем в чьей-то истории, то до конца. Благо, возраст и пол никогда не удерживали меня от стремления к насилию, – и глаза его сверкнули.