— Рыжий, конопатый? — тоже засмеялся Беркут.

— Угу. И вот это мне сейчас смешно, а тогда было очень обидно, но я ничего не могла с этим сделать, внешность же не поменять в десять лет так, как тебе хочется. Да даже сейчас не поменять, я столько не зарабатываю, а уж тогда и подавно, и я тоже была беспомощна, приходилось просто терпеть. А потом всё наладилось, — я сглотнула, боясь напоминать Руслану о Ване. Надо же, мы оба боимся напоминать друг другу об одном и том же человеке! Но мы не должны бояться сказать что-то не то, нужно быть честными, поэтому я продолжу. — Наладилось, потому что главный дразнящий внезапно решил, что я очень даже ничего.

— И правильно решил, — улыбнулся Руслан, вопреки моим ожиданиям. — Ты моё солнце.

— Вот! — торжественно продолжила я. — И я стала счастливой, а потом, как и у тебя — снова беспомощность и безысходность: я ничего не могла сделать, та ситуация не зависела ни от кого, так просто случилось. И всё, пропасть, и не только для меня. И опять на несколько лет. Теперь появился ты, и, как только я поверила, что могу быть снова счастлива, судьба вновь преподнесла трудности. Точнее, это просто препятствие, совсем небольшое, — я нежно поцеловала Беркута в щёку, — и мы его преодолеем. Я не собираюсь больше убиваться и жалеть себя! Подумаешь, всего лишь месяц! Что нам этот месяц, когда впереди вся жизнь!?

— Как же я рад это слышать, — прошептал он.

— Я от тебя никуда не денусь, — пообещала я, желая, чтобы ему хоть немного стало легче. — Только если ты сам вдруг….

— Не продолжай, — перебил Руслан.

— Ну…, — протянула я игриво, — ты вот, например, официально до сих пор не позвал меня замуж, а я ведь уже лежу в твоей постели!

— С кольцом, которое, вроде как, и есть предложение, — смеясь, заметил Беркут.

— Ничего не знаю! — пропела я. — Слов не было! А каждая женщина мечтает….

— Выходи за меня, рыжая, — он сильнее сжал меня в своих объятиях.

— Да хватит меня перебивать! — возмутилась я.

— Отвечай! — прорычал он. — А то я сейчас тоже выделываться начну. Если так подумать, то ты не ответила, а уже лежишь в моей постели! Как не стыдно?! — в шутку ужаснулся Руслан.

Как же хорошо, что неприятные темы, кажется, позади, и что я ошибалась насчёт безвозвратно потерянного хорошего настроения для нас обоих.

— Я согласна! Ты так быстро меняешь свой настрой, — улыбнулась я. — Только что горевал о судьбе-злодейке, а уже смеёшься.

— Это всё ты, — улыбнулся он в ответ. — Ты таким невероятным образом влияешь на меня. Даже страшно, насколько я завишу от тебя. А судьба, всё-таки, вовсе не злодейка, раз подарила мне тебя.

— Это верно, — согласилась я, с любовью погладив его щёку. Глаза уже давно привыкли к темноте, и я смогла разглядеть этот какой-то невероятно тёплый, нет, даже пьяный, взгляд Беркута. — Ты будто пьян!

— Так и есть. Примерно так я себя и чувствую с тобой постоянно. На самом деле, ты понимаешь, что моя жизнь зависит от тебя? Все мои решения, мои действия, да всё!

— Ну, нет, — испугалась я. — Ты всё же как-то жил эти десять лет.

— И удивительно, что смог протянуть так долго. Но вот сейчас этот трюк мне уже точно не повторить, потому что тогда я просто сходил с ума от тоски, мечтая о тебе, а теперь знаю, каково это — находиться в твоих объятиях, видеть, как твои глаза меняются, теплеют, когда ты видишь меня, это же так удивительно! Или знать, что ты подглядываешь в окошко, когда я на улице, — тепло улыбнулся Руслан.