Кстати, об Ирине. Когда мы с Данькой пришлёпали через два этажа к палате Ильи, я сразу заметила свекровь, которая весьма жёстко разговаривала с бывшим мужем. Господин Белый (но совсем не пушистый) пытался настоять на своём, но Ирина держалась крепко и непреклонно. Ах ещё и он! Вот уж кого надо гнать отсюда ссаными тряпками? Что ему опять понадобилось от Ильи? Во внезапно разыгравшиеся отцовские чувства не верю ни капельки.

— Добрый день, — сухо поздоровалась я, подойдя. — Вы пришли справиться о здоровье Ильи? Ему лучше, спасибо.

Владимир едва ли обратил на меня внимание, отвечая Ирине:

— Я всё равно уже договорился. Илью перевезут в Москву на самолёте, прямиком в Склифосовского. Там ему обеспечат наилучший уход, не то, что в этом клоповнике.

— В этом клоповнике, на секундочку, работают прекрасные врачи, которые спасли жизнь и твоему сыну, и твоему внуку.

Тон Ирины был почти враждебный. Но во взгляде блеснула беспомощность. Свекровь обернулась ко мне, нашла мою руку и сжала недвусмысленно. Но мне не нужно было намекать. Я взорвалась:

— Вы! Как вы смеете о чём-то договариваться и действовать за нашей спиной? Илья никуда не поедет, если не решит это сам! Он взрослый человек, дееспособный, к счастью, и не дурак. Ваши аферы не увенчались успехом.

— Какие аферы, деточка? — процедил сквозь зубы Белый-старший, снизойдя наконец до моей персоны.

— Я вам не деточка, а жена Ильи. И он знает, что вы через Шагалину пытались развалить его бизнес, чтобы он согласился на вас работать!

— Боже, Владимир, это правда? — ужаснулась Ирина. — Никогда не думала, что ты опустишься до такой низости…

— О чём говорит эта ненормальная? — скривился тот. — Я ничего не разваливал! Бизнес этот дурацкий и так на соплях держится, без моего участия.

— Юля во всём призналась, — фыркнула я, проигнорировав «ненормальную». Юпитер, ты сердишься, а значит, ты не прав. — Вы ей заплатили, и она планомерно уничтожала коллектив и наработки модного дома. Почти получилось, кстати. Но только почти!

Он глянул с гневом, но ответил осторожно:

— Я просто хотел, чтобы мой сын перестал играть в бирюльки и занялся наконец настоящим мужским бизнесом. Я не для того заводил сына, чтобы…

— Вы завели сына? — переспросила я, не веря своим ушам. — Как элитную породистую собачку?

— Володя, мне очень жаль, но за бизнесом ты утратил человеческое лицо, — Ирина покачала головой и взялась за ручку двери. — Я спрошу Илью, хочет ли он тебя видеть. Пойдём, Ника, Данюша, пойдём.

Когда мы вошли в палату, меня уже трясло от бессильной злости. Как часто близкие в своих благих намереньях забывают, что имеют дело не с куклой, а с живым человеком! И пытаются сломать под свои желания, приговаривая: «Я желаю тебе только добра». А потом удивляются, почему человек не хочет больше с ними разговаривать…

— Илюша, там папа приехал, — начала Ирина, но Илья мотнул головой по подушке:

— Не сейчас. Данька, а ну иди ко мне! Как ты себя чувствуешь?

— Меня выпишут, бабушка Ира сказала! — забравшись на кровать и прильнув к отцу, похвастался мальчик. — А дедушка ругался и хотел тебя забрать, но бабушка и Ника не позволили!