– Какой-то дурдом.

– Есть немного. – Его взгляд не отпускал её. – Что мне сделать, чтобы ты успокоилась?

– Мы можем поужинать здесь? – спросила она заплаканным голоском, смущенно глянув на него. Кристиан почувствовал, как сильно ударилось сердце о ребра. – Мне не хочется сегодня сверкать своей помидорной физиономией.

– Как скажешь, – улыбнулся он. – Сейчас всё сделаю.

– Только не утку, пожалуйста. Терпеть её не могу.

Кристиан вызвал проводника, нажав на круглую кнопку у двери. Сделав заказ, он предусмотрительно вышел из купе, когда увидел, что Кристина достала из сумки одежду, в которую собиралась переодеться. И хотя между их кроватями висела плотная штора, которую можно было раскрыть и уединиться, он посчитал, что постепенно отходящей от стресса девушке было необходимо остаться одной хотя бы на несколько минут. Прислушиваясь к приятному и убаюкивающему звуку, Кристиан смотрел в темное окно на свое мутное отражение в стекле.

Да уж, ему впервые было неприятно слышать от девушки эти три слова, в которых так нагло уместилась гребаная частица «не». Впрочем, она же и в его аналогичных словах имела место быть. Потому что любовь, как у его родителей, исключала любого рода сделку. А между ними с Кристиной именно она – сделка. Вынужденная и обязательная.

– Я всё, – услышал он за спиной её тихий и заплаканный голос.

Обернувшись, Кристиан почему-то на мгновение замер… То ли она оказалась слишком близко, то ли эта серая футболка и спортивные штаны напомнили ему о времени, проведенном с ней в зимнем домике, но он, отчего-то вдруг улыбнулся и сказал то, что совершенно точно оказалось всего лишь защитной реакцией.

– Я ведь тоже женюсь на девушке, которую не люблю. И здесь ты тоже не одна, Кристина.

– Я знаю, – прошептала она с заметной… о, да, благодарностью в глазах. – Ведь если бы я только почувствовала иной настрой с твоей стороны, я бы не согласилась даже ради… ради всего, из-за чего всё это затевается.

Они смотрели друг на друга и безнадежно цеплялись за ресницы…

– Что ж, тогда… – Кристиан протянул ей руку. Уверенно пожав её, Кристина сделала глубокий вдох и медленный выдох. – Три года и девять месяцев.

– Три года и девять месяцев, – повторила полушепотом Кристина.

– Отлично, – опустил он руку. – А теперь отметим это плотным ужином и… Как там называется тот фильм с моим тезкой?

Она тихонько посмеялась и опустила голову. Кивая, Кристина вернулась в купе и стала искать нужный фильм.

Медленно проведя ладонью по колючему подбородку, Кристиан посмотрел в одну сторону и подумал, сколько всего ожидает их в ближайшую неделю. Декабрьский аукцион, встреча Нового года, а где-то между ними знакомство с отцом Кристины и объявление о скорой свадьбе. Наверное, он должен просить у него её руку и сердце, которое ему точно не принадлежит. Потому что Кристина собиралась замуж за нелюбимого мужчину.

Он размял шею, будто собирался наколотить кого-то в пределах боксерского ринга. Медленно выдохнув, Кристиан посмотрел в другую сторону. В конце вагона стоял одинокий мужчина и бессмысленно смотрел в темное окно. Наверное так же на собственное отражение в стекле, как это только что делал и Кристиан.

Любопытно, а его сердце сейчас было так же безутешно? Убеждал ли он себя в том, что не имело ничего общего с реальностью?

Хорошо, что мысли Кристины сейчас поглощены беременностью. Молодая, вся жизнь впереди, а тут такое неудобство и бла-бла-бла… Потому что иначе бы она увидела, что он…