– Ах, вот оно что! – Старушка понимающе закивала. – Вы работали в советском представительстве. Неужели вы запомнили меня с тех пор? Вы, должно быть, служили в разведке?

– Вовсе нет…

– Тогда не понимаю. – Она решительно замотала головой. – Для чего говорить загадками?

– Скажите, Мария Константиновна, удалось ли вам окончательно вспомнить ваше прошлое?

– О чём вы? Я ничего никогда не забывала.

– Я имею в виду глубокое прошлое. Жизнь среди Черноногих, среди Вороньих Людей… Насколько я знаю, после некоторых событий с вами начали происходить явления, которые поначалу пугали вас, вы принимали это за наваждение, даже пили успокоительные микстуры…

Мария фон Фюрстернберг озадаченно свела брови.

– Позвольте, откуда вам известно про это? Кто вы? Вы окончательно поставили меня в тупик… Или вы… Боже! Вы – тот самый, который сквозь века идёт? Ван Хель?

Николай Яковлевич громко рассмеялся:

– Что вы, Мария Константиновна! Мой друг Хель по-прежнему крепок, прыток, молод и перескакивает где-нибудь с крыши на крышу. Разве можно сравнивать меня с ним? Взгляните на мои руки, моё лицо. Я же – воплощение дряхлости.

– Но вы из тех? Из них? Из Коллегии?

– Да. – Он смешно чмокнул губами, и вид его совсем не был могущественным и величественным.

– Нарушитель? – спросила она.

Он кивнул.

– Да, так меня обычно называют.

Старушка долго молчала, разглядывая Николая Яковлевича.

– Позвольте спросить вас, друг мой… – заговорила она наконец.

– Вы сказали «друг мой»?

– Да. Вас это удивляет?

– Пожалуй. «Мой друг»… Как это ласкает слух. Никто за долгие века, зная о том, кто я есть, ни разу не обратился ко мне с такими словами, ни единая душа. Впрочем, не так уж часто я встречался с людьми, которые были осведомлены, как вы.