Мы даже фотографии собираем, чтобы иметь какие-то свидетельства прошлого. Нам всем нужны материальные свидетельства, подтверждающие наше существование раньше – фотоснимки из детства, юности, зрелости. Нам нужно на что-то опираться, потому что мы не доверяем памяти. Нам нужны доказательства. Как мне убедить себя, что я был ребёнком? Как мне поверить в то, что когда-то я впервые познал женщину? Откуда мне знать, что было время, когда я не умел читать? Разве есть у меня весомые аргументы того, что я живу не только сегодня? Чем доказать, что у меня есть прошлое? Только памятью. Но я помню так много. Человек не может быть таким огромным. Мне нужны другие подтверждения…
Выставка древностей
– Хочу, чтобы вы все запомнили этот день, 30 января 2005 года! – торжественно провозгласил высокий мужчина в дорогом костюме, пощёлкивая большими ножницами. – Мы открываем сегодня Московский Центр изящной древности. Открываем его коллекцией самых неожиданных вещей. Вы увидите и бесхитростные предметы из повседневной жизни первобытных людей, и древние манускрипты, и золотые поделки скифов. Уверен, что даже для Москвы, привыкшей к самым разным вкусностям, так сказать, сегодняшняя экспозиция будет неожиданностью…
Он говорил долго, прерывая иногда себя похлопыванием в ладоши, приглашая тем самым собравшихся гостей к непродолжительным аплодисментам, затем снова говорил. Когда красная ленточка была наконец разрезана, поток посетителей медленно потёк в зал. Одной из последних вошла старая, но очень элегантная и эффектная женщина в чёрном платье почти до пола. Опираясь на лакированную деревянную трость с изогнутой рукояткой в виде конской головы, она медленно двигалась мимо экспонатов. Иногда её взгляд задерживался на каком-нибудь предмете, она приглядывалась, внимательно читала пояснительную надпись и шла дальше.
– Надо же было написать такое: «Классический колчан степных индейцев», – раздался рядом с ней покашливающий голос.
Женщина медленно подняла голову и посмотрела на говорившего. Это был мужчина почтенного возраста, но, пожалуй, моложе её. Он улыбался, глядя на висевший на стене колчан из белой выдры.
– Вам кажется, что эта атрибуция неправильна? – спросила старушка. – Вы разбираетесь в этом?
– «Классический колчан»! – фыркнул мужчина. – Они даже какую-то палку сунули в него для убедительности, чтобы на лук было похоже. А всё его настоящее содержимое, должно быть, потеряли или вышвырнули по глупости.
– Откуда вам известно, что внутри хранилось что-то другое? – С нескрываемым интересом она посмотрела на собеседника.
– В племени Черноногих его называли Белый Дух. Вы ведь не хуже меня знаете, что это – священный белый свёрток. Раньше он был наполнен перьями, листьями шалфея и табака, священными круглыми камешками с дырочкой посредине и прочими вещицами, необходимыми для магических ритуалов.
– С чего вы взяли?
– Зачем ненужные вопросы, Мария Константиновна?
– Мы знакомы? – Женщина встрепенулась. – Мы встречались?
– Неоднократно. Но вы не помните меня. По крайней мере, не помните меня в нынешнем облике, потому что в этом виде я впервые предстаю перед вами.
– Кто вы?
– Меня зовут Николай Яковлевич, я всю жизнь посвятил истории, Мария Константиновна.
– Историк?
– Профессор.
– Но откуда вам известно моё имя?
– Нам довелось видеться несколько раз в Берлине, при Гитлере, госпожа фон Фюрстернберг. Одно время вы жили на Гейсбергерштрассе, неподалёку от советской миссии, затем куда-то съехали.