Пока Карповна аккуратно сжигала письмо Ковпака, Гусар стоял у окна и нервно курил, обдумывая ее предложение.

— Я согласен, — наконец обернулся он к ней, — сделаю так, как вы предлагаете.

— Спасибо, подполковник, за помощь. Но мне для доклада генералу Ковпаку нужны сведения о дислокации частей.

— О да! Я понимаю.

И подполковник рассказал Карповне, у каких деревень концентрируют силы для операции против отрядов Ковпака, где находятся танки, где, в зоне его полка, партизанам удобнее будет прорвать немецкий заслон.

— Вы должны торопиться, — сказал разведчице на прощанье Гусар, — хождение по городу разрешено до семи вечера. В вашем распоряжении ровно час. Вы не должны рисковать собой зря.

Выписав Карповне пропуск на выход из города, подполковник сказал:

— Будьте осторожны. Такие, как вы, должны жить! — Глядя на Карповну, Гусар добавил: — Так вот каковы советские женщины!

И замолчал, восхищенно глядя на гостью. А она, глаз не спуская с классной доски, с минуту молча стояла у стола.

— Мне эта доска напомнила школу, где я до войны учила детей. И я подумала, когда же у такой вот классной доски будет стоять не офицер вражеской армии, а наш, советский малыш с мелом в руках.

— Мой бог! — воскликнул Гусар. — Разве можно теперь, в разгар войны, думать о школе и об учебе!..

— Прощайте, господин подполковник! — Карповна протянула Гусару руку.

С чувством пожав ее, Гусар сказал:

— Вас до окраины города проводит мой верный человек, адъютант, поручик Чепик.

В этот день жители захваченного немцами города Хойники могли видеть на главной улице хорошо одетую женщину в нарядной шляпке и модных туфлях, вышедшую в сопровождении офицера из штаба. Они подошли к базарной площади. Навстречу из-за угла показался небольшой отряд.

Впереди шли солдаты, тащилась пушка, за ней двигались подводы, на которых лежали убитые и раненые гитлеровцы, а сзади под конвоем вели избитого, окровавленного, со связанными руками голубоглазого пулеметчика Пархоменко.

Партизан заметил Карповну и офицера рядом, спокойно с ней разговаривавшего. Но пулеметчик ничем не выдал этого. Он понял: дело сделано. И жертва его не напрасна…

Растерявшись от неожиданности, едва подавив готовый вырваться крик, Карповна судорожно вцепилась в руку Чепика. «Что произошло у разведчиков? Как попал в руки гитлеровцев Пархоменко?..»

Узнала об этом Карповна, только возвратившись в отряд.

Отделению разведчиков, ожидавших Карповну в березовой роще, пришлось выдержать бой с гитлеровцами, в неравном бою партизаны были разбиты. Раненый пулеметчик Пархоменко был захвачен гитлеровцами и вечером расстрелян.