Букер подошёл к следующему кружку и помахал над ним рукой — появился ребёнок.

Ещё один небольшой круг, уже не розового, а красного цвета.

— Мага мы видим, — сообщил домовик.

Бордовый круг — и уважительный комментарий:

— Сильного мага весьма.

Мы с мистером Свифтом присоединились и вскоре по периметру зала стояло около сорока фантомов, среди которых были обычные люди разного возраста, маги — различных уровней силы, опыта и разной специализации, а также пара вампиров и оборотней, вейла, химера, тролль и даже горгулья. Были и другие создания, которых затруднялись опознать не только я, но и мистер Свифт с Букером.

Но некоторые круги (преимущественно самые большие и ярко окрашенные) на махание руками никак не отреагировали, и хоть нам было ужасно интересно, каких существ они скрывают, пришлось умерить своё любопытство и заняться изучением доступных объектов.

Дядя Гарольд быстро научился не только активировать фантомов, но и получать о них основную информацию при помощи одной из разновидностей диагностических чар.

Я тоже сумела сориентироваться — фантомы-тренажёры реагировали на словесные команды, если вложить в них капельку магии — совсем чуть-чуть силы, и это уже само по себе было для меня отличной школой. Они “оживали”, услышав “проснись”, и атаковали, свободно перемещаясь по всему залу, если сказать — “нападай”.

Пропущенные удары не причиняли вреда ни нам, ни фантомам, но отмечались цветовыми следами на одежде или теле. Серый — некритичное ментальное воздействие, чёрный — полное подчинение воли и разума, розовый — ранение, ярко алый с переходом в черноту — смертельное заклятие, зелёный — лечебные чары.

Правда, фантомы нас лечить не пытались, а вот я с большим увлечением пробовала нейтрализовать последствия собственных ударов. Если получалось, цветовые пятна на фантомах светлели и исчезали, но в девяти случаях из десяти мои усилия либо ни к чему не привели, либо только усугубили состояние “пациентов”.

Мистер Свифт был удивлён тому, с каким упорством я снова и снова возвращалась к фантому-маглу, стараясь подчинить его, не причинив серьёзного вреда. Да, занятие в наших обстоятельствах довольно-таки бесполезное, если не сказать — бессмысленное. Он ведь не знает, что у меня на уме.

Этому фантому я даже имя дала — Тобиас, что дяде Гарольду, само собой, ни о чём не говорило. Но он заметил, что моё отношение к “Тобиасу” явно оставляет желать лучшего, и встревожился. Наверное, решил, что наследие Блэков взыграло.

Так что когда мы по настоянию Букера всё же покинули тренировочный зал, чтобы пообедать, я решила, так сказать, взять быка за рога, не откладывая их в долгий ящик. Но мистер Свифт меня опередил:

— Простите, моя дорогая, за нескромный вопрос, но, вероятно, некий человек по имени Тобиас причинил вам какое-то зло… Однако теперь вы…

— Не мне, — перебила я с трудом подбирающего слова мистера Свифта. — Я лично его даже никогда не видела, но надеюсь скоро увидеть, хотя и уверена, что это весьма сомнительное удовольствие. Я о нём читала.

— В той книге, которая в вашем мире была написана про нас? — оживился дядя Гарольд.

— Да, именно, — кивнула я. — Вы случайно не знаете, где живут Снейпы?

— Снейпы?.. — растерянно переспросил мистер Свифт.

Признаться, я и сама растерялась. Ну действительно — откуда ему знать? А я, растяпа, не помню даже, в каком городе они должны жить! Вроде, это не Лондон… Так… что ещё я знаю об этом месте… Паучий тупик… Названия улицы явно маловато! Хотя на крайний случай сойдёт — всё же лучше, чем ничего.