— Этих утят тоже будет без конца искать?
— Не знаю.
— Прямо её жалко. Вчера я тут у выгула проходил, слышу, зовёт. Значит, ищет.
Света насторожилась:
— Ты вчера возле выгула проходил? Когда? Я ведь тоже недалеко сидела. Таню ждала.
— Да уж в сумерках. Я тебя не заметил, я вон там проходил. — И показал Сенька на то самое место изгороди, где Света видела, как утята в воздух взлетели.
С разинутым ртом девочка смотрела на Сеньку. Потом спросила чуть слышно:
— А… ты проходил… ничего такого… не видел?
— Дык чего ж я мог видеть? Кусты, уток на участке…
И почудилось Свете, что Сенька глаза отводит. У неё даже горло сжалось от испуга. Но нет, не может быть, чтобы Сенька утят уворовал! Но ведь он был в этом самом месте…
Проходившая мимо Глаша подбежала к Свете:
— Ты что так побледнела?
— Голова заболела почему-то…
Глаша взяла Свету под руку, отвела в тень под навес:
— Посиди в холодочке. Может, тебе, и правда, вредно работать? Бабушка твоя, говорят, возражала. Иди домой!
— Ничуть мне не вредно. Всё прошло! Ты, Глашенька, только, пожалуйста, моей бабушке не говори, что у меня на секунду голова заболела.
— Ну, смотри! Я пойду, мне некогда. Кликни в случае, если нехорошо станет, Таню, ребят. Посиди, не работай!
Сидит Света в холодке и о Сеньке думает. Всё, что слышала о нём, вспоминает. Живёт Дыдык плохо. Гораздо хуже, чем другие ребята. Отца у Сеньки нет, мать работает на свиноферме. Вообще свинарки зарабатывают хорошо. Но мать у Дыдыка не настоящая свинарка, а просто так: то навоз сгребает, то корм подвозит… И потом, она, говорят, пьёт водку, пропивает зарплату. Сенька у неё не только грязный, а часто даже голодный ходит.
Свете вспомнился один случай. Как-то днём в воскресенье она, Сенька и Таня сидели у Фёдоровых в палисаднике. Вышла Танина мать и всех троих позвала обедать. Света стала отказываться: «Меня бабушка ждёт с обедом. Мне сейчас не хочется. Спасибо». Сенька тоже пробормотал «спасибо» и шагнул к калитке. Таня ухватила его за рукав и топнула ногой: «Идите сейчас же!» Прикрикнула она шутливым тоном, но за Сенькиной спиной строго и как-то по-особенному посмотрела Свете в глаза. Удивлённая Света послушно пошла в избу. За ней и Сенька пошёл. А за столом она заметила, с каким аппетитом, за обе щёки уплетает Дыдык борщ, и вдруг поняла, что Таня и её мать непременно хотели накормить Сеньку, а одному, без Светы, ему было бы неудобно сесть за стол; и ей стало стыдно, что она, такая недогадливая, перечила Тане…
Утащить утят, чтобы их съесть, — этого Сенька не сделает, а вот продать… и на эти деньги что-нибудь купить… И не обязательно из еды, а у него штаны совсем истрёпанные… Разыгралась у Светы фантазия. Чем дальше, тем больше всякое в голову лезет.