Аарон тоже встал и спросил:
— Можем мы вам чем-то помочь?
— Я приехал за своей семьей, — заявил отец и поманил нас.
Я шагнула к нему, но увидела, что Аарон поднял руку, и остановилась. Робби стоял и с облегчением смотрел на отца. Я взглянула на мать. Ее глаза расширились, и она приоткрыла рот.
— У них теперь новая семья, — сказал Аарон.
— Дети, собирайтесь, — распорядился отец.
Я увидела, что мать поднимается, но медленно, и вид у нее при этом очень испуганный. Она переводила взгляд с отца на Аарона. Мне было безумно страшно: я хотела уехать отсюда, но боялась, что отец накажет нас за побег из дома. Я не понимала, боится мать отца или ей просто не хочется уезжать. Робби направился к своей палатке, но постоянно оглядывался на мать. Она наконец тоже вышла из-за стола, но Аарон схватил ее за руку.
— Кейт, что ты делаешь? Твои дети здесь в безопасности.
— Я бы на твоем месте убрал руки, — сказал отец.
Аарон взглянул на него и торопливо убрал руку. Я увидела, что отец держит в руках ружье, направив ствол в землю. Видимо, оно лежало в кабине.
— Моя семья соберет вещи, возьмет наших животных, и мы уедем. Тебе что-то не нравится?
— Да ладно, нам не нужны неприятности, — спокойно ответил Аарон. — Если они хотят уехать, уезжайте.
Наш трейлер по-прежнему стоял у амбара, мать и Робби быстро завели в него лошадей. Я все еще боялась возвращения домой, гадала, почему вдруг отец решил за нами приехать, и стояла как прикованная к месту. Робби позвал меня. Я схватила Джейка, кошек, сунула их в кабину и кинула туда же свою сумку. Я все время поглядывала на стол, за которым сидели все остальные, — кто-то был смущен, кто-то расстроен. Мне хотелось попрощаться, но, когда я шагнула к ним, Робби взял меня за руку.
— Нам пора.
Больше я никого из них не видела.
Глава 8
Тем же вечером я пошла в сарай, чтобы взять свой велосипед, — после переезда я то и дело заходила в этот сарай, но сегодня, оказавшись в замкнутом пространстве, вдруг вспотела и почувствовала, как бешено колотится сердце. Я схватилась за руль велосипеда, чтобы поскорее вывести его на улицу, но в этот момент на пол упала лопата, и ее древко попало в спицы колеса. Я в панике принялась дергать лопату, но мокрые от пота руки соскользнули, я ударилась о стену и ободрала костяшки.
Вытащив наконец велосипед из сарая, я покатила его к калитке, зализывая ссадины и злясь на себя. Сегодня у меня уже был один панический приступ. Я ждала лифт на парковке, но, когда он приехал, мне не удалось заставить себя войти туда, несмотря на то что там уже были люди. Пришлось подниматься по узкой лестнице, борясь с тошнотой. Выбравшись на улицу и увидев солнце, я долго стояла и ловила ртом свежий воздух.
Совершенно очевидно, что разговоры с Хизер о коммуне пробудили мою клаустрофобию. Однако, не зная, как это связано, я не могла противостоять своему страху. Поэтому я решила прокатиться до побережья и проветриться. Зажегся красный свет, я остановилась, и рядом со мной притормозил пикап. Подняв на него взгляд, я увидела, что за рулем сидит пожилой человек в бейсболке, с длинным носом и кустистыми бровями, чем-то похожий на моего отца. Из заднего окна торчала стойка для ружей. Зажегся зеленый, и он с ревом тронулся с места, но я осталась на месте, придавленная к месту грузом внезапно нахлынувших воспоминаний.