— Батюшки! Что тут еще за сборище! — всплеснула она руками.
— Свои люди сошлись! — обернулся на ее голос Александр. — Так сказать, однокашники. Из одного училища мы, сестричка!
— Ну и что из этого? Духотища в палате-то какая, не продохнуть! Время посещения окончилось.
Курсанты потянулись к выходу. Николай задержался у постели брата.
— Саш, Алексея с Сергеем не встречал?
— Нет, не видел я их, Коля. По разным фронтам нас разбросало. — По лицу Александра пробежала тень. Он тяжело вздохнул и глухо произнес: — Ничего, встретимся, обязательно встретимся, Никола! Не может быть, чтобы война всех нас под корень извела.
Николай с Александром виделись еще много раз. Выписавшись из госпиталя, Саша побывал в училище. Выступил перед курсантами. Там братья и простились.
В феврале сорок второго Васнецов сдал экзамены и убыл в распоряжение командующего войсками Северо-Кавказского военного округа. Попал в укрепрайон. Принял взвод горных пушек. Такое назначение его не устраивало. Мечтал о фронте. Написал рапорт с просьбой отправить на фронт. Пришлось от командира батальона выслушать немало упреков. На этом все и кончилось.
…Во второй половине июля гитлеровцы достигли рубежа обороны укрепрайона. Наши войска заранее оборудовали местность в инженерном отношении, вымерили расстояния до ориентиров, перекрестков дорог, отдельных построек, установили минные поля, проволочные заграждения.
С приближением противника усилили боевое охранение, выслали вперед дозоры, удвоили посты наблюдения. Выдвижение фашистов обнаружили своевременно.
…Вражеский дозор остановился у проволочного заграждения, гитлеровцы сошли с мотоциклов. В бинокль хорошо были видны их лица. Офицер в фуражке с высокой тульей отдавал распоряжение. Солдаты в серо-зеленых мундирах с засученными по локоть рукавами, встав навытяжку, слушали его. Некоторые срывались с места, бежали к мотоциклам, что-то брали из люлек и становились в строй.
Тем временем подошли основные силы противника. С передних бронетранспортеров стали соскакивать солдаты. Рассыпавшись, дозор двинулся к проволочному заграждению.
— Ишь вы, гуси лапчатые, — не выдержал наводчик орудия Сидоров. — Точно хозяева какие идут, даже не пригибаются.
— Чего медлим? — подал голос сержант Гапоненко.
Нервничает. Да и всем как-то не по себе. Первая встреча с фашистами. Васнецов оборачивается к Гапоненко.
— Зачем торопиться? Противник нас пока не обнаружил. Пусть побольше скопится фрицев, тогда и ударим.
— Так-то оно так! Да как бы хуже не было, когда гитлеровцы порежут проволоку.
Разговор обрывает долгожданная команда. Васнецов дублирует ее во весь голос.
— Огонь! — разносится по позиции. — Огонь! Огонь!
Орудийные выстрелы и треск пулеметных очередей разрывают тишину. В расположении противника рвутся снаряды.