— Сенька, подь сюды! — крикнул он.

Быстро перебирая босыми ногами по стылой, в замёрзших комьях земле, подбежал пацанёнок лет семи.

— Доведи барина до мастера. Знаешь, где живёт?

— Знаю, но в хату не пойду.

— Пошли-пошли… Я сам войду, не бойся, — успокоил Санька.

Хата мастера стояла среди одинаковых хаотически наставленных вдоль реки домиков и объяснить её местонахождение не рискнул бы и Санька. Мальчишка, доскакав к таким же серым, как и все, воротам, хлопнул по ним ладонью, и словно заяц, меняя направления, поскакал обратно. За воротами залаяла собачонка. Марта постучала комлем копья в ворота. Через минуту скрипнула дверь.

— Кого бог послал? — прохрипел голос.

— Боярин Ракшай по государеву делу! — чуть громче обычного сказал Санька.

— По государеву? Тогда погодь…

Отворилась калитка в воротине. Высунулась борода, лохматая шевеоюра и круглый, едва видный в волосах нос. Глаз Санька не разглядел.

— Боярин?! Чего угодно?!

— Угодно с зелейным мастером говорить. Указ у меня царский.

— О, как! — удивился мужик. Глаза всё-таки присутствовали, ибо заблестели. — О чём?

— О том, как зелье варить. Ты мастер?

— Мастер-мастер…

— Как зовут?

— Емелька… Тимчук.

— Так вот, Емелька Тимчук… Когда поправишься, приезжай в Коломенское на кузнечный двор. Там тебе объяснят, как пушечное зелье варить по-новому.

— По-новому? А что там нового? Молотилку я в Коломенском подсмотрел. Вот она новая. А зелье варить мы кого хочешь, научим. Сами по весям ездим и учим крестьян. По царёву указу.

— По-новому сейчас зелье варит Мокша. Не мокнет порох.