Более того, у парня вообще отсутствовал духовный колодец и хоть какие-то меридианы. Мой сосуд души был намертво прибит к солнечному сплетению, и я не видел, чтобы он как-то взаимодействовал с остальными частями тела и легкими. Энергетические каналы, которые я считал данностью, оказывается, имелись далеко не у всех! И что мне нужно сделать, чтобы проложить от легких к сосуду души постоянно действующие магистрали? Без них, даже известная мне дыхательная техника будет бесполезна.

Это открытие стало настоящим шоком. Я не мог заснуть еще несколько часов, размышляя, будет ли какой-то полезный эффект от поглощения пилюль, если сейчас моё тело и сосуд души находятся сами по себе. По идее, что бы я ни делал в текущем состоянии моей энергетической системы, пользы для культивации не будет. Когда я, наконец, заснул, меня тут же стали будить к раннему завтраку. Как оказалось, пару часов я всё же поспал, но чувствовал вялость от недосыпа, что сделало меня рассеянным в первое время после пробуждения.

Присев на циновке, я первым  делом осмотрел своё тело. Размотав лохмотья на ногах, я заметил, что сорвал вчера ноготь с мизинца левой ноги. На грязной ткани остались свежие пятна крови. Нужно было хорошенько вымыть палец, продезинфицировать и перемотать бинтом. За ночь неприятная ранка уже затянулась коркой и больше не кровила, но нужно было устранить угрозу заражения. В целом, ночной дискомфорт прошел, спина и плечи почти не болели. Надо было вымыться целиком и одеться, наконец, в чистую одежду. Однако, беднота убранства дома натолкнула меня на нехорошую мысль. А она вообще у меня имеется, эта чистая, сменная одежда?

- Ян, сынок, иди скорее завтракать, а то Мин и Юйлань все съедят без тебя, - опять позвал меня к столу женский голос.

Пришло время познакомиться с семьей Жао Яна.

***

Вокруг общего, низенького стола в соседней комнате, являвшейся одновременно складом съестных припасов и кухней, собралось сразу шесть человек. Семейство Жао завтракало в тесноте, но выглядело вполне довольным.

Больше всего места у стола занимал тощий, сухонький, седовласый старец. Чтобы не догадываться, кто есть кто, я воспользовался предупреждением, которое целительница дала матушке Чуньхуа, и решил прилюдно заявить о беспамятстве.

- Простите, мать, отец, - опустившись на колени и поклонившись головой в пол, в лучших традициях проявления уважения по местным традициям, сказал я, - вчера я даже вас не признал. В моей памяти всё спуталось. Я не помню, кем был раньше и кто все эти люди.

Первой ко мне подскочила мать. За ней подоспел отец. Они подхватили меня под локти и помогли подняться на ноги.

- Сыночек, сыночек Ян, не падай духом, целительница нам уже сказала, что так и будет.

Отец Жао Нин, одобрительно потрепал шершавой ладонью по спине.

- Мам, какой он тебе сыночек? Скажите ему, наконец, что он нам не родной, - вдруг воскликнула молодая девушка за столом и надула губы.

- Юйлань, прикрой рот, - вдруг гаркнул отец, - Ян нам, как родной сын, после того, как мой брат пожертвовал жизнью, чтобы спасти всех нас из пожара.

- Этот Ян такой же дурак, как твой сводный брат! – вдруг повысил голос старик, - зачем он кинулся спасать внуков старейшины, когда этим должны были заниматься оплачиваемые нами охранники? Зачем отвлек на себя хищников? Чуть сам жизни не лишился! Рисковать можно, только если у тебя есть для этого силы, а в противном случае, это глупое бахвальство. Он подумал о любящих и беспокоящихся о нём людях, когда поступил так безрассудно? Нет! Он думал лишь о том, чтобы понравиться этой глупой и самовлюбленной внучке старейшины! Дурак и хвастун! Мой сын, чуть не умер, затаскивая тебя и мешки с рисом на эту проклятую гору.

- Отец! – воскликнул, оказавшийся пареньку даже не родным мужчина, и виновато глянул мне в глаза.

Да уж. Похоже, гиперопека родителей Яна выросла из вины перед его погибшим отцом. В таком случае другие мои "родственики" могут меня люто ненавидеть.

- Простите меня, я был дураком, но теперь я исправлюсь и буду умней, - на всякий случай извинился я, хотя до конца не понимал, чем поступок Жао Яна мог вызвать неодобрение старика.

Он действительно был героем. Спас детей, кого-то из младших родственников понравившейся ему девушки, пока охрана не подоспела. Обычный юношеский максимализм. Желание одобрения, мечта стать героем и проявление храбрости на грани безумия, которая вылилась в раннюю смерть. Старик мог быть недоволен лишь тем, что пришлось потратиться на лечение. Так и оказалось. Гнойник, назревший внутри главы семьи, вылился наружу. Из него поперло всё нехорошее, что накопилось, пока Жао Ян не создавал больших проблем.