Фархи, который до этого, казалось, мирно дремал, вдруг поднялся на лапы и побежал к делегации, прибывшей по лесной дороге. И я сам, и воины у меня за спиной на дракона смотрели с недоумением – он бежал трусцой, явно не торопясь, волоча по земле поломанное крыло, и, задрав шею, громогласно ревел. Это не было похоже ни на его радостный танец, ни тем более на боевую атаку. Это вообще ни на что не было похоже из того, что мы уже видели от дракона. Отведя взгляд от дракона, я обернулся к барону Аштону и его свите и был изумлен еще больше. Свита, побелев от ужаса, глядя на дракона расширившимися глазами, бросилась бежать. Вельможи, или военачальники, торопливо разворачивали своих перепуганных лошадей, какой-то толстяк и вовсе вывалился из седла и теперь удирал на четвереньках, высоко задирая свою толстую задницу. Один только Аштон остался стоять неподвижно, неотрывно глядя на дракона. К тому времени когда дракон приблизился к его сиятельству вплотную, барон стоял перед ним совершенно один. Даже его оруженосец и тот покинул барона. Фархи подбежал к Аштону и вдруг остановился. Изогнув шею, он заглянул барону в глаза. Примерно с полминуты он пристально вглядывался в барона, а затем повернул свою лукавую морду ко мне, и я услышал его голос:

– А здорово я их напугал, правда?! Видел, как они удирали?!

– Да уж, было очень весело, – так же мысленно ответил я. – Только зачем тебе это было нужно?

– Что, несчастному раненому дракону уже и поразвлечься никак нельзя?! – обиженно воскликнул Фархи и демонстративно фыркнул. – Я что, кому-то увечья нанес? Я никого даже не коснулся! Кстати, а вот этот человек не испугался, – показал Фархи глазами на Аштона. – То есть он боится, я чувствую в нем страх, но он его преодолевает. Кто это?

– Это тот самый властитель, о котором я тебе говорил, – все так же беззвучно отвечал я Фархи. – Тот, что, возможно, торопился на выручку некроманту.

– Да-а?! – удивился дракон. – Так, может, мне его съесть?

– Не думаю, что теперь это нужно делать, – сказал я. – На помощь некроманту он не успел, и сейчас у него, кажется, мирные намерения.

– Может, все-таки съесть? – упорствовал дракон, но я вновь стал его отговаривать. – Ну, как хочешь! – сказал тогда Фархи. – Если что-то пойдет не так, как ты рассчитывал, не говори потом, что я тебе не предлагал его съесть! Оставайся с этим властителем, а я пойду поймаю что-нибудь съедобное для своей несравненной Лореанны!

– Ты же тяжело раненный, глубоко несчастный дракон! – изумился я. – Как ты можешь охотиться в таком состоянии?!

– Конечно, раненый! Конечно, несчастный! – подтвердил дракон. – И стану еще несчастнее, если моя возлюбленная, не дождавшись от меня знаков внимания, покинет меня навсегда!

И с этими словами дракон повернулся и потрусил в ельник, круша могучими лапами низкорослые деревья. Где-то на лесной дороге в ужасе заржала лошадь. Дракон ответил ей устрашающим ревом.

– Прошу простить нас за эту неудачную шутку, ваше сиятельство, – обратился я наконец к Аштону. – Но вы же знаете – драконы не подчиняются воле Молодых Богов и у них собственные представления о вежливости.

Аштон повернул ко мне свое жесткое, словно окаменевшее лицо и в знак удивления поднял бровь.

– Вот это вот, – указывая вслед ушедшему дракону, произнес барон, – была шутка?

– Да, – кивнул я. – Проявление своеобразного драконьего чувства юмора. Только не спрашивайте, чем оно было вызвано. Возможно, Фархи не понравился кто-то из вашей свиты.

– Фархи? – переспросил Аштон. – Ты знаешь имя этого дракона? Откуда?

– Он сам мне его назвал, – пожал я плечами. Аштон теперь уже поднял обе брови в знак крайнего удивления.

– Ты умеешь слышать драконов, бард? – спросил барон, и я просто кивнул в ответ. Аштон снова пристально посмотрел мне в глаза, а затем покачал головой: – Очень жаль, что нам не пришлось встретиться раньше.

– Да, очень жаль, – подтвердил я. – Очень жаль, что так вышло с господином Корнелиусом Брампом, который столь настойчиво приглашал нас на встречу с вами, ваше сиятельство. Увы, нам пришлось отказаться – мы очень спешили.

– Успели? – снова вперившись в меня своим тяжелым взглядом, отрывисто спросил Аштон.