— Вы же сами признали, что испытываете невероятную горечь из-за того, что стали кем-то вроде духовного раба. Состояние психологического рабства неизменно ведет к мыслям об убийстве. Неужели вы в своих фантазиях время от времени не убивали ее? — Я заметил, что американец смотрит на меня во все глаза. — Боюсь, мистер Бейкер, моя методика допроса не вполне соответствует западным стандартам. Вы уж меня простите. Вы же знаете, каковы тайские полицейские — абсолютно никаких познаний в тонкостях криминального сыска, лишь грубая интуиция людей «третьего мира» и то немногое, что нам, на свой народный лад, удалось узнать о человеческой натуре. Признайтесь, вы иногда мечтали ее убить?

Когда он ответил, мне показалось, что нам удалось сделать шаг к другому, более интересному Бейкеру.

— Так ее убили? Ладно, согласен, повинен в черных мыслях на ее счет. Но в эту же категорию вы можете смело занести половину любовников в Бангкоке.

Затем верх взял еще один Бейкер, и на нас обрушился настоящий ураган.

— Так она умерла? Черт побери, меня от вас воротит. Вы приходите сообщить человеку, что его бывшей жены нет в живых, и говорите таким тоном, словно это прогноз погоды, пустяковый фактишка.

Американец выкатил глаза и стал изливать на меня всю свою ярость. Такая реакция была бы убедительна, если бы он только что приехал в страну, но Бейкер живет в Таиланде почти пять лет. Затем последовала окончившаяся победой борьба с собой, и уже спокойнее он произнес:

— Так вы мне скажете, как она умерла?

— Сначала признайтесь, насколько сильно вы удивлены, — попросил я.

Странный, вроде бы бессмысленный вопрос. Именно такой можно ожидать от человека вроде меня. Согласны? Однако ответить на него непросто.

— Насколько удивлен? Что за чушь? — Американец несколько мгновений внимательно меня изучал. — Может, мне стоит пригласить адвоката?

Я обвел глазами комнату.

— Ради Бога. Только они очень много берут. И трудно найти такого, который, скажем так, будет душевно сочувствовать вашим интересам. Вы можете провести много времени в тюрьме, а потом обнаружить, что на мои вопросы все-таки придется отвечать. Думайте — решать вам.

Бейкер поразмыслил и кивнул.

— Лично меня потрясло, что ее убили, но любой, кто с ней знаком, не удивится, узнав, что она ушла из жизни преждевременно.

— Хорошо, — похвалил я. — Пойдем дальше. Каким вы представляли преждевременный уход из жизни вашей бывшей жены? Расскажите подробно. Не спешите.

Молчание, грозящее затянуться, прервал стон, а затем показавшийся мне искренним ответ.

— Любым, какой только доступен воображению.

Я выждал пару секунд, пока он боролся со своими чувствами.

— Когда вы видели ее в последний раз?

— Пару месяцев назад. — Бейкер поднял глаза и встретился со мной взглядом. — Конечно, я не стану требовать адвоката. Какой смысл? У вас отсутствует система правосудия — ее подменяет система вымогательства. Здесь царит клептократия. Это очевидно всем, кто пробыл в этой стране достаточно долго. — Я вопросительно изогнул брови. — Меня бы поддержала мысль, что вы готовы пойти на небольшие нарушения — исключительно ради того, чтобы разоблачить убийцу и предать правосудию.