— Любовь? А при чем здесь любовь? Речь идет о власти, о выживании. Ты можешь любить кого хочешь, но ты выйдешь за меня замуж, если понимаешь, насколько серьезными могут быть последствия для тебя и твоей семьи.

Я возмущаюсь, услышав его слова, и во мне нарастает гнев.

— Меня ни к чему не принуждают, Лука. Я не позволю тебе или кому-либо еще диктовать, как мне следует жить.

Он снова наклоняется вперед, и его лицо находится в нескольких сантиметрах от моего. Мне приходится взять себя в руки, что бы побороть желание немедленно отойти.

— У тебя нет выбора, моя дорогая. — говорит он тихим ровным голосом. — Ты здесь, потому что тебя послал твой отец, а он хочет избежать войны. Я был готов позволить тебе притвориться, что ты якобы, сама отвечаешь за свою судьбу, но мне уже начинает надоедать этот разговор.

Моя челюсть напрягается, когда я пытаюсь тщательно оценить данную ситуацию. Лука, возможно, прав. На самом деле мой отец может действительно хотеть дать этому человеку именно то, что он хочет. Но никто из этих мужчин не понимает, что я скорее умру, чем позволю им таким образом контролировать мою жизнь. Я быстро сокращаю до нескольких дюймов расстояние между мной и этим высокомерным ублюдком.

— Ты перегибаешь палку. — шепчу я. — Ты, может, и подручник семьи Ивановых, и это значит, что тебя уважают и тобой восхищаются, но ты, кажется, не осознаешь, что по сравнению с тобой я — член королевской семьи. В моих жилах течет королевская кровь, и мой отец никогда не позволит меня продать такому, как ты.

Лука бьет кулаком по столу, опрокидывая в результате несколько стаканов.

— Ты хоть, блядь, понимаешь, с кем ты разговариваешь?

Я сохраняю спокойствие, не отрывая от него глаз.

— Я говорю с Лукой, подручным семьи Ивановых, которому я никогда себя не отдам. Если ты хочешь войны, ты ее получишь. Но, возможно, мне следует спросить Пахана, хочет ли он того же самого, что и ты.

Меня подташнивает, когда я произношу эти слова, но я не могу показать этому человеку, что все мои слова — чистой воды блеф. Требовать разговора с главой семьи — это смелый шаг, и я знаю, что мой отец сделал бы то же самое на моем месте. Но я не уверена, что он бы одобрил, если бы это сделала я.

Ухмылка Луки возвращается, и из него вырывается зловещий смешок.

— А ты дерзкая. Мне нравится. Будет весело сломать тебя.

Я молчу, лишь натянуто улыбаясь ему.

Кто-то позади нас откашливается.

— Клэр… или Амелия? — мое сердце трепещет, когда я слышу за спиной голос Алекса. У меня перехватывает дыхание, пульс учащается от волнения и предвкушения, когда я поворачиваюсь и вижу его.

— Алекс… — шепчу я его имя, пытаясь понять, почему он здесь.

— Лука, — говорит Алекс, пристально глядя на мужчину рядом со мной. Лука делает то же самое в ответ. — Откуда ты знаешь прекрасную Амелию?

— Алексей. — Лука смотрит на него озадаченно, и очевидно, что эти двое мужчин очень хорошо знают друг друга. Алексей. Он назвал его Алексеем, как в…