— Сам «почти» майор Гнётов, заместитель командира эскадрильи и у нас на спортгородке — что-то в лесу сдох… прости… случилось наверное.

— Паясничаешь? Ну да ладно, Ванечка. Хорошо, что больше нам не о чём разговаривать, — зализал свои волосы Гнётов. — А про будущую службу ты с ними зря беседы ведёшь. Сейчас всё сложно. Поедут твои орлята в такие дыры, где ни света, ни газа, ни воды. Готовьтесь, товарищи «почти» лейтенанты, — обратился он к нам и ушёл со спортгородка.

Швабрин, молча, стал закрывать термос и надевать на голову фуражку.

— И как его на зама комэска ставят, Фёдорович? — спросил Костян.

— Он переводится куда-то. Говорят в ГДР. Уже спит и видит, какие там можно побрякушки купить западные. Давайте собираться.

Гости на нашем чаепитии не закончились. Теперь мы лицезрели появление Валентиновича, который вообще не знает дороги на спортгородок. Как он говорит: лётчик и бег — это разные дистанции.

— Иван, давай заканчивай и на построение пацанов, — сказал Новиков, закуривая сигарету.

Отправив нас вперёд, Швабрин остался побеседовать с командиром звена. Содержание мы уже не слышали, поскольку всеми мыслями стремились быстрее построиться, пока не закончилось действие чудо-пудры у ребят.

Построение было объявлено перед штабом эскадрильи. Как обычно в это время дня предварительной подготовки у нас начинается «пеший по лётному». Каждый инструктор со своей группой отрабатывает завтрашние полётные задания.

Сегодня мы должны были ещё походить в составе звена. Пока ждали выхода из штаба Реброва, Новиков дал нам пару установок на будущие групповые полёты.

— Комэска задерживается пока, поэтому, немного о групповой слётанности. Я с Родиным в паре, Иван Фёдорович — с Рыжовым, — сказал Валентинович, выйдя перед строем вместе с другими командирами звеньев. — Следующий вылет — со мной Курков, с инструктором — Бардин. Согласны. И это был не вопрос, а утверждение. Сейчас на асфальте ещё походим.

Из дверей штаба показался Ребров, поправляющий фуражку на голове.

Что-то не нравится мне выражение его лица. Вольфрамович выглядел уставшим и недовольным. Кажется, сейчас нас будут очень сильно наказывать.

— Все готовы к завтрашним полётам? — спросил он у своего заместителя, который начал докладывать ему по всей форме. — Это хорошо.

— Мероприятия дня предварительной подготовки выполнены, — доложил заместитель.

— И на том спасибо, — сказал Вольфрамович, медленно поворачиваясь к нам. — Кто из вас, птеродактили вы мои, скажет, что произошло в субботу вечером?