Удивительны были автоматы, сконструированные Пинетти. «Турок» звонил в колокольчик. Пинетти требовал, чтобы «турок» поклонился ему, но тот отказывался, отрицательно качая головой. Зато в ответ на предложение поклониться публике «турок» отвешивал поклоны направо и налево. Затем автомат угадывал карты, вынимаемые из колоды зрителями, называл число очков на брошенных ими костях. Отвечал на вопросы публики, кивая или отрицательно качая головой.
Особое удивление вызывал механический фазан, насвистывающий любые мелодии по заказу зрителей. Немало дивилась публика и выраставшему на их глазах из ящика с землей лимонному дереву, на котором сначала распускались листья, затем цветы, а под конец появлялись желтые лимоны. Хотя сам трюк имеет давнюю историю (его показывали индийские факиры), Пинетти довел его до совершенства.
Внутри ящика находился металлический шар. В него при помощи поршневого насоса с клапаном накачивали воздух. Росток представлял собой медную трубку, одним концом припаянную к шару. В нее была плотно вставлена другая трубка, запаянная сверху. Под давлением воздуха эта трубка, окрашенная в зеленый цвет, поднималась кверху и, пробивая тонкий слой земли, быстро «прорастала». Внутри полого стебля помещалось 4–5 веток, тоже медных трубочек. Делая вид, что смачивает росток, Пинетти незаметно открывал воздушный кран. Воздух выталкивал ветки через отверстие в стебле. На концах веток были маленькие металлические воронки, издали похожие на набухшие почки. В воронках помещались листья, цветы и плоды из тончайшего плотного шелка, склеенные наподобие мешочков. Наполняясь изнутри воздухом, они вылезали из воронок, расправлялись, и перед зрителями оказывалось распустившееся деревцо.
Очень эффектен был следующий трюк. Пинетти предлагал одному из зрителей вынуть из колоды любую карту и оторвать уголок, сохранив его у себя. Из горстки гвоздей предлагал выбрать один и сделать на нем отметку. Карту с оторванным уголком иллюзионист разрывал на мелкие кусочки и сжигал, пепел смешивал с порохом, заряжал им пистолет, закладывал вместо пули помеченный зрителем гвоздь и целился в стену. Раздавался выстрел — и на стене оказывалась невредимой только что сожженная карта без уголка, прибитая тем самым гвоздем, который был помечен зрителем. Оторванный уголок точно подходил к карте.
Этот сложный фокус проделывался следующим образом. Карту с оторванным уголком Пинетти накладывал на другую и точно так же отрывал уголок. Эту-то вторую карту он и сжигал. Благодаря особому устройству пистолета заложенный в него гвоздь тут же падал на ладонь, где уже была спрятана выбранная зрителем карта. Помощник приносил Пинетти порох, и иллюзионист незаметно передавал ему карту и гвоздь. Перед тем как выстрелить, Пинетти отвлекал на себя внимание зрителей, а в это время помощник за специальным экраном прибивал карту гвоздем к стене и прикрывал ее матерчатым клапаном под цвет фона. Потом экран отодвигался. Пинетти стрелял в стену, а помощник, дергая за длинную нитку, одновременно срывал клапан — и на стене появлялась карта, прибитая гвоздем.
Благодаря изобретательности Пинетти иллюзорное искусство обогатилось мнемотехникой — «угадыванием мыслей на расстоянии». Именно он впервые разработал условный код, с помощью которого артист может передавать ассистенту все необходимые сведения. Афиша 1784 года извещала: «Кавалер Пинетти покажет различные эксперименты с новыми открытиями, в частности, то, как госпожа Пинетти, сидя на одном из последних мест с платком на глазах, отгадает все, что будет предложено ей любым из собравшихся».
Пинетти очень ревниво относился к своим профессиональным секретам. Тем не менее в том самом году, когда афиша обещала публике «совершенно неподражаемые механические, физические и философские представления» в исполнении кавалера Пинетти, в том самом 1784 году во Франции вышла книга Декрана с объяснением профессиональных секретов Пинетти. Она сразу разошлась, была переведена на многие языки и поныне остается одним из лучших руководств по технике иллюзионизма.
Пинетти ничего не оставалось, как выпустить собственную книгу с «разоблачениями» своих фокусов. Но она уже не имела такого эффекта, как книга Декрана, который продолжал наблюдать за Пинетти и выпустил еще четыре книги с описанием его трюков.
Пинетти бежал из Франции в Берлин. Но здесь его опытами заинтересовался профессор Косман, который вскоре выпустил в свет двухтомник «Кавалер Пинетти де Мерси, физические увеселения» с подробным разбором его номеров. Разъяренный Пинетти пригрозил Косману кинжалом. Тот пожаловался королю. Иллюзионисту пришлось бежать и из Германии.
Конец карьеры Пинетти был поистине трагичен. У него появился конкурент — молодой французский аристократ де Гризи (1768–1830), выступавший под псевдонимом Торрини. Он освоил наиболее сенсационные фокусы Пинетти и начал выступать с ними именно в тех городах, где ожидался приезд кавалера. После серии провалов Пинетти решил отправиться в Россию и обосноваться при царском дворе. В пути он и умер.
Между тем Торрини был в зените славы. Он даже выступал в Ватикане перед самим папой Пием VII. Однако вскоре несчастный случай прервал его блистательную артистическую карьеру. Во время исполнения иллюзионного трюка «Сын Вильгельма Телля» Торрини нечаянно убил своего партнера — родного сына (по ошибке пистолет оказался заряженным не холостым, а боевым патроном). Жена иллюзиониста не пережила катастрофы, а сам он, порвав со своим прошлым, с тех пор разъезжал по дорогам Франции, зарабатывая на хлеб выступлениями на базарах.
ГЛАВА 8.
НА ТЕАТРАЛЬНОЙ СЦЕНЕ
1. ГАСПАР РОБЕРТСОН
«Граждане, я не из тех шарлатанов, которые, подобно Калиостро, претендуют на управление сверхъестественными силами, а опыты мои имеют исключительно научный характер», — так обращался, по свидетельству очевидца, к публике революционного Парижа высокий худой человек с пышной шевелюрой. Его звали Этьен Гаспар Робертсон (1763–1837). Бельгиец, специалист по оптике и воздухоплаванию, он приехал во Францию вскоре после взятия Бастилии и предложил свои услуги в качестве военного изобретателя Комитету общественного спасения. Но его военные идеи не нашли применения. Тогда Робертсон со всей страстью выдумщика предался фокусам. С помощью усовершенствованного волшебного фонаря — фантоскопа, как он назвал его, Робертсон демонстрировал тени великих людей. Его представления пользовались огромным успехом у парижан. Газеты описывали мистерии Робертсона, в которых по очереди появлялись тени Вольтера, Руссо, Марата, Робеспьера.
«Робертсон выливает на горящую жаровню два стакана крови, бутылку серной кислоты, двенадцать капель азотной кислоты и туда же швыряет два экземпляра «Газеты свободных людей». Тут же мало-помалу начинает вырисовываться маленький мертвенно бледный призрак в красном колпаке, вооруженный кинжалом. Это призрак Марата. Он ужасающе гримасничает и исчезает…
Швейцарец просит показать ему тень Вильгельма Телля. Робертсон кладет на горящие угли две старинные стрелы, и тут же тень борца за свободу Швейцарии показывается во всей своей республиканской гордости…» (Цит. по книге: Садуль Ж. Всеобщая история кино, т. 1. — М., «Искусство», 1958, с. 138).
Вызывание «призраков» сопровождалось шумовыми эффектами: громом, похоронным звоном, шумом дождя. В заключение Робертсон показывал «судьбу, которая ждет всех нас», — скелет с косой.
А вот описание одной из пьес, поставленных Робертсоном, в газете того времени «Курье де спектакль»: «Робеспьер встает из могилы, хочет подняться. Его испепеляет молния. Тени дорогих усопших смягчают картину. По очереди появляются Вольтер, Лавуазье, Жан-Жак Руссо, Диоген, который с фонарем в руке ищет человека и как бы ходит по рядам зрителей. Среди хаоса появляется сверкающая звезда, в центре которой написано «18 брюмера». Вскоре облака рассеиваются, и мы видим умиротворителя. Он предлагает Миневре оливковую ветвь. Она ее берет, делает из нее венок и возлагает на чело юного французского героя. Нечего и говорить, что эта ловкая аллегория всегда вызывает восторги» (Там же).
После падения наполеоновской империи Робертсон уехал за границу, где стал выступать с акустическими фокусами, самый знаменитый из которых назывался «Невидимая девушка».