Совершенно одинаковые Леночка и Тонечка стояли на диване на коленках и вздымали ввысь одинаковые попки.
С потолка прогремел величественный церковный бас: «Время пришло! Трахни их по очереди и определи – где кто. А не определишь… будет тебе пипи– и– и– и– ндра!»
«На потолке прячется Постнов», – догадался я, узнав его коронное слово.
Алюминиевая кастрюля с грохотом свалилась с головы Эдика… и я проснулся.
Уже в реальности, правда, не совсем понятной, кастрюля грохнулась еще раз. За стеной.
«Коля проснулся» – понял я.
А еще я понял, что сегодня суббота, и Тонечка Воробьева не придет.
Из дома я позвонил Тонечке Воробьевой. Трубку взяли сразу, как будто ждали моего звонка.
– Алло, – просто ответила Тонечка Воробьева.
– Тонечка, радость моя, привет, – начал я, – скучаю без тебя!
Тонечка долго не отвечала. Затем послышалось осторожное:
– Это не Тоня, она… она сейчас немного занята. Минут через десять освободится.
У меня бешено заколотилось сердце – надо же, какое совпадение!
– Аня? – так же осторожно спросил я. – Аня, это Вы?
– Да, это я, – ответила Тонечкина сестра абсолютно Тонечкиным голосом.
Анечка трубку не клала. Я размышлял, отчего это? А вдруг меня разыгрывают – озорства моей подруге не занимать, могло быть всякое. Интуиция (уже густо замешанная на, родившемся ночью, желании) подсказала поведение. Я постарался придать своему голосу максимальное количество интеллигентности и обаяния, понизив его на тон:
– Анна, подождите, пожалуйста, не кладите трубку, мне нужно… Вам кое-что сказать…
– Я не кладу, – быстро ответила Анечка. Мгновенно определилось ее волнение: и по голосу и по дыханию. Это волнение передавалось мне и сильно возбуждало.
– В прошлый раз… при нашей встрече, – начал я после некоторой паузы, подчеркивающей важность моих слов, – у нас с Вами вышел… небольшой казус… Поверьте, я не думал…
Анечка немного помолчала – видно было, что она совершенно не была готова к разговору со мной, что мой звонок был для нее неожиданным.