– Я очень поздно ушел от нее, – хриплым голосом отвечал я, – вернее очень рано… Извини, я не знаю, что говорю… Думал, посплю немного, и вот, видишь…

Тонечка немного помолчала. Я слышал ее дыхание, и не было в нем спокойствия.

– Исаева нет сегодня. И Постнова нет. Тебе повезло.

– А Миша, сменщик мой?

– Я поговорила с ним. Он прикроет тебя. Он до обеда может тебя подменить. Потом не может, ему надо идти куда-то, что-то важное.

Тонечка еще немного помолчала, потом тихо, и, с нотками виноватости, спросила:

– Ты вообще придешь?

Действительность медленно возникала, набирала контраст, подобно фотографии в проявителе.

– Я сейчас приду. Скоро приду.

– Ну, смотри сам.

– Тонечка, я пойду собираться, хорошо?

– Конечно, Женечка. Я просто волновалась очень.

– Напрасно. Все хорошо…

Тонечка пару секунд, молча, дышала в трубку, потом ответила низким голосом:

– Я и не сомневалась!