Море в старой гавани мягко набегало волнами на берег, разбивая их на мелкие брызги. Каждая волна становилась продолжением морской зыби, которая простиралась до самого горизонта. А вдали виднелись смутные очертания рыболовных судов, словно окутанных яркими лучами полуденного солнца. Джек Ховард встал с кресла, прошелся по палубе корабля, наклонился над перилами и посмотрел вниз, на темные воды моря. Его черные волосы теребил слабый морской бриз, а бронзовое от загара лицо словно подтверждало, что месяцы жаркого лета он провел в поисках затонувших кораблей эпохи бронзы. Сверкающие капли морского прибоя напоминали ему о древних временах морского порта Александрия, который некогда весьма успешно соперничал в своем величии с Карфагеном и даже Римом. Из этого порта уходили в море суда с зерном, поставляя жизненно важный товар почти во все города Древнего Рима. Именно поэтому Египет ценился как главная житница Римской империи.

Отсюда же отправлялись в дальнее плавание богатые египетские купцы, доставляя изделия из золота и серебра в самые дальние уголки известного им мира, пересекали Красное море и продавали свои товары далеко за его пределами. А обратно везли богатства Древнего Востока — благовония и мирру, сапфиры и лазурит, шелк и опиум, панцири черепах и слоновую кость. И все это доставлялось в Египет торговцами, которые на свой страх и риск пересекали Древнюю Аравию и добирались до глубин Индии.

Джек посмотрел вниз, на массивные каменные стены, которые находились на глубине десяти метров. Две тысячи лет назад здесь было одно из Семи чудес света — знаменитый Фаросский маяк в Александрии. Его соорудили во времена Птолемея II Филадельфийского в 295 году до нашей эры, то есть почти полвека спустя после того, как Александр Великий основал этот город. Возвысившись на высоту более ста метров, он превзошел даже знаменитую Великую пирамиду в Гизе. Даже сегодня, спустя шестьсот лет после разрушительного землетрясения, опрокинувшего этот маяк в море, его фундамент остается одним из величайших достижений архитектуры античного мира. Позже его основание было использовано для средневековой крепости и долгие годы служило главным помещением институту археологии, который в последнее время превратился в Центр исследования Египта эпохи греко-римского владычества.

Остатки маяка все еще лежали на дне моря, разбросанные по всей акватории гавани. Невооруженным глазом можно было увидеть массивные каменные блоки и огромные колонны, рядом с которыми вперемешку лежали статуи египетских фараонов, царей и цариц, местных божеств и сфинксов. Джек собственноручно отыскал здесь одну из самых впечатляющих статуй могущественного фараона Рамзеса II, воспетого Шелли. С тех пор Ховард настойчиво доказывает, что все эти статуи должны быть тщательно изучены, описаны и оставлены в неприкосновенности на прежнем месте, как их поэтические современники в знойной египетской пустыне.

Ему было приятно видеть, как у входа в подводный парк быстро собирается большая очередь туристов, жаждущих своими глазами увидеть все богатства подводного мира. А чуть дальше, на другой стороне гавани, виднелись контуры фантастической Александрийской библиотеки, сооруженной в память о некогда существовавшем здесь знаменитом книгохранилище Древнего мира. Она была еще одним звеном, соединяющим современный мир со славной историей прошлых веков.

— Джек! — послышался чей-то голос из-за открытой двери конференцзала.

Джек повернулся и увидел крупного человека, быстро приближавшегося к балкону.

— А, профессор Хибермейер! — радостно воскликнул Джек, протягивая для приветствия руку. — Не могу поверить, что вы вытащили меня сюда посмотреть на кусок пелены заурядной мумии.

— Да, я знал, что рано или поздно поймаю вас на крючок и верну к проблемам Древнего Египта.

Много лет назад они почти одновременно учились в Кембридже, и с тех пор их соперничество всецело строилось на общем интересе к античности. Джек знал, что за внешним невозмутимым спокойствием Хибермейера скрывается острый и весьма восприимчивый ум, а профессор, в свою очередь, знал все слабости Джека и пользовался ими для того, чтобы пробить прочную стену его аристократической сдержанности. После многих исследовательских проектов в разных уголках Земли Джек по-прежнему стремился к сотрудничеству с давним другом и коллегой. Хибермейер практически не изменился со студенческой поры, а их постоянные споры насчет степени влияния Египта на древнегреческую цивилизацию были неотъемлемой частью прочной и искренней дружбы.

Позади Хибермейера стоял солидный мужчина с копной седых волос, одетый в светлый костюм. Его проницательные глаза ярко выделялись на загорелом лице. Джек подошел и тепло пожал руку своему ментору и учителю профессору Джеймсу Диллену.

Радостно приветствовав ученика, профессор потом отошел в сторону, приглашая в конференцзал еще двоих гостей.

— Джек, если не ошибаюсь, ты не знаком с доктором Светлановой?

Пронизывающий взгляд зеленых глаз молодой женщины был настолько неожиданным, что какое-то время Джек не мог произнести ни слова. Она мило улыбнулась и пожала ему руку.

— Пожалуйста, зовите меня просто Катя.

Джек сразу обратил внимание, что она довольно бегло говорит по-английски, хотя и с легким акцентом. Вероятно, это результат многолетнего пребывания в Америке и Англии, после того как ей великодушно разрешили покинуть Советский Союз. Джек знал о ней только по слухам, но никогда не думал, что личное знакомство будет таким неожиданным и к тому же очень приятным. Она действительно очень красива и полна очарования. За многие годы Джек привык обращать внимание только на интересные археологические находки и сейчас впервые понял, что на свете есть не менее увлекательные вещи. Он просто не мог оторвать от нее глаз.

— Джек Ховард, — тихо представился он, досадуя, что эта красивая женщина застала его врасплох.

Ее длинные темные волосы рассыпались волнами, когда она повернулась, чтобы представить ему коллегу.

— А это моя ассистентка Ольга Ивановна Борцева из Московского института палеографии.

В отличие от изящной и элегантно одетой Кати Светлановой Ольга показалась Джеку типичным образцом русской крестьянки, словно сошедшей с пропагандистских плакатов времен Великой Отечественной войны. Ольга держала большую стопку книг, но когда Джек протянул ей руку, она быстро и крепко пожала ее, пристально глядя ему в глаза.