Не знаю, верю ли я в Бога, но даже если это сделал и не он, а мироздание, или провидение, или судьба, или природа, или несчастное стечение обстоятельств — при любом раскладе это было жестоко.

Кариму отвели всего несколько секунд: сперва, чтобы почувствовать недомогание, затем осознать, что боль слишком сильна. Он успел сделать несколько вздохов и умер. Его тело ещё билось в конвульсиях, но разум отключился почти мгновенно с потерей сознания.

Раз — и всё.

Вспоминать об этих двух этажах было тяжело, особенно спустя некоторое время. Поначалу я даже казалась самой себе очень стойкой. У меня не было ощущения, словно это сон или всё произошло не со мной. Нет. Я знала, что такое страх, шок, смерть. Вид крови не вызывал у меня нервную трясучку, даже если её было так много, что она заполнила собой весь лифт.

Про таких, как я, психологи обычно говорят «выросла в неблагополучной семье». Я никогда не произносила самого словосочетания «мои родители алкоголики». Его приятнее было заменять на «мои родители любят выпивать».

Бил ли отчим маму? Бывало. Я видела скандалы, неадекватное поведение, мне не раз приходилось успокаивать двух взбешённых людей, которые совершенно не понимают, что творят. Я видела, как можно беспорядочно размахивать ножом; я знаю, что такое кровавые синяки — они иногда бывали у мамы. Знаю многое о серьёзных ранах — с ними иногда возвращался Рэм после очередной склоки среди якобы друзей. Знаю, как вызывать скорую, знаю, чем отличается артериальное кровотечение от венозного, знаю, как накладывать жгут.

Знаю, что значит плакать в подушку по ночам и изо всех сил сдерживать всхлипы.

Мне, конечно, в страшном сне не могло привидеться, что однажды я стану свидетелем чужой смерти прямо в лифте. Оказалось, что это жутко. Смерть идеально вписалась в секундные рамки. Карим упал ровно в тот момент, когда двери закрылись, и умер, когда двери открылись.

— Эрин Шэдли, всё верно? — спросил у меня следователь.

Он был очень грузным мужчиной, с широкими плечами, на которых форма смотрелась довольно нелепо. У него выглядывал животик, ноги были короткими. Он оказался ниже меня, но взгляд профессионала сразу давал понять, что низким ростом обманываться не стоит. Этот человек мог выжать что угодно из кого угодно, не заботясь о методах проведения допроса.

— Вы проживаете на синей ветке?

— Да, всё верно, — хрипло подтвердила. — Простите, можно мне воды, пожалуйста? — Я неловко поёрзала на стуле.

Не отрываясь от заполнения отчёта, мужчина обратился к ассистенту:

— Принеси воды! Так. Эрин, как хорошо вы знали покойного?

Покойного.

— Мы разговаривали всего два раза, — тихо ответила я. — Один сегодня утром, а другой прямо в момент… ну…

— То есть вы не были друзьями?

— Нет, — покачала головой. — Я его почти не знала. Он меня тоже. Но… — Я внезапно хмыкнула и покрутила головой.

— Что? — тут же насторожился следователь.