— Здравствуй, Барбос, — усмехнулась я и потрепала собаку мамы по голове.

Он был не ахти какой охранник, скорее своим лаем предупреждал, что идут люди и отпугивал диких зверей.

Я гладила собаку и думала, как обезопасить себя от вот таких Михасов и их ревнивых дур? Ведь защитить себя я не смогу, да и научить меня вряд ли кто сможет.

Переведя взгляд на собаку, я усмехнулась. Да, вариант не быстрый, минимум полгода, но почему бы не попробовать? Как только мама придёт, надо у неё узнать, не рождался ли у кого щенок. Будет у меня свой охранник. Преданный и с острыми зубами. Уж кого-кого, а пьяного идиота остановить сможет.

— Собаку? — мама немного растерялась, услышав такое. — У Милки есть подрощенные щенки. Месяцев шесть назад ощенилась собака. Но она большие, на волков похожи. Справишься?

— Справлюсь, — уверенно ответила я, хотя уверенности той было маловато.

Всё, что я знала о кинологии, почерпнула из видео про собак. Их главное любить и воспитывать.

— А жить он где будет? На улице?

— Лучше, если с нами, — я засомневалась. — Не думаю, что мне будет грозить опасность в доме, но я боюсь, что собаку могут отравить или покалечить.

— И то верно, — мама тяжело вздохнула и поджала губы. Я видела, что её не очень нравится наш разговор. Не любит животных? Не хочет шерсть и слюни в доме? Но следующий вопрос расставил точки над и. — Ты решила отказать Владимиру?

— Да, — призналась я, садясь за стол. — Я не вижу себя здесь, женой старосты, не вижу, как растут мои дети в такой атмосфере. Завтра же скажу Владимиру, что отказываюсь от отношений.

— Подожди, — тихо попросила мама, отводя взгляд. — Не торопись с ответом. Дай ему и себе шанс. Вдруг, ты будешь здесь счастлива?

— Не верю, — я скрестила руки на груди и внимательно посмотрела на маму. — Я не верю, что ты считаешь нас прекрасной парой.

— У тебя нет возможности сейчас уехать, Аришка. — мама редко называла меня настоящим именем. Именно так выражалось её волнение, страх. — Зима — не лучшее время для отъезда, да и трав ты взять с собой не сможешь, чтобы продать. А те монеты, что мы оставили в городе. Этого тебе хватит, чтобы прожить немного. А что потом?

— Не понимаю, почему я должна уезжать прямо сейчас? — нахмурилась я. — четыре-пять месяцев ничего не решат, тем более зимой я не смогу собрать травы на продажу.

— Да, но ты можешь их собрать в лесу, который находится рядом с городом.

Этот разговор начал напрягать. Непонимание ситуации вызывало злость. Это такое условие? Либо я со старостой, либо мы с дочерью убираемся из дома? Слабо верится… Нго и другого объяснения у меня нет. А ссориться с единственным человеком, который оказался добр ко мне?

— Хорошо, — тихо ответила я. — Пока буду молчать. Надеюсь, меня не потащат под венец за это время.

Мама промолчала. Лишь уголки губ чуть приподнялись в улыбке, но в глазах грусть и тревога. Переживает за нас? Видит во мне свою погибшую дочь и боится повторения истории?

— Я поговорю с Милкой завтра. Тем более, нам надо осмотреть малыша Мирки, да и её саму.