Я разглядывал приближающийся крейсер в перископ. Да, мощный кораблик, у нашего флота нет никаких шансов в открытом бою с ним совладать, я имею в виду только надводные корабли Северного флота. Да, красиво, сука, идет. Чувствует свою силу.
— Петрович, ты с нашими на берегу договорился, чтобы раньше времени не стреляли, а завлекли как можно ближе к берегу?
— Я попытался объяснить капитану «Куйбышева», но не знаю, смог ли он все толково объяснить другим, поверили они ему и нам в том числе, это большой вопрос. Подумают еще, что это провокация фашистов, которые хотят захватить порт.
— Ну хорошо, посмотрим.
Ранним утром над морем раздались первые залпы с рейдера, нацеленные, как и в нашей реальности, на СКР-19 «Дежнёв». Сторожевик ответил из своих двух семидесятимиллиметровых и двух сорокапятимиллиметровых орудий, отходя в глубь пролива между островом и материком и завлекая рейдер ближе к берегу под орудия береговых батарей. Рейдер перенес огонь на строения в порту и мачты радиостанции, пытаясь их разрушить. Но вот с недолетом метров пятьсот до крейсера взметнулись два фонтана воды от разрыва снарядов крупнокалиберных орудий. На капитанском мостике «Шеера» их определили как сто — стотридцатимиллиметровые орудия, но откуда эти орудия стреляли, никто не засек. Потом снаряды легли еще ближе, и опять никто не обнаружил эти русские орудия. На этот раз недолет составлял на сотню метров ближе.
— Срочно определить, откуда стреляют эти чертовы орудия. Пока они нас не зацепили, их надо уничтожить.
После третьего залпа, когда снаряды разорвались в какой-то сотне метров от борта рейдера, капитан пришел в ярость оттого, что до сих пор не могут определить нахождение этих орудий.
— Если мы не подавим эти орудия, о высадке десанта не может быть и речи.
Очередной залп ввел всех находящихся на мостике в ступор, так как всплесков стало уже четыре, два легли недолетом, два других перелетом. Это вилка, значит, у русских здесь много орудий, что может кончиться печально. Одно обрадовало капитана — что была все же засечена одна из батарей. На ее подавление сосредоточили основной огонь рейдера. Но русские стреляли часто и довольно метко, фонтаны от взрывов вставали со всех сторон, один даже поразил пустой самолетный ангар, в котором разгоралось пламя пожара.
— А у этих русских хорошие наводчики, — отметил артиллерийский офицер крейсера.
— Лево двадцать, — скомандовал капитан после очередного накрытия, чтобы сбить прицел слишком пристрелявшейся батарее русских.
На берегу тоже несладко, было разрушено несколько домов в городке и часть повреждена, жителей, правда, заранее эвакуировали подальше от порта, и никто из них не пострадал. Досталось и артиллеристам лейтенанта Короткова, одно из его орудий было уничтожено, погиб почти весь расчет. Еще один снаряд попал в крейсер, уничтожив одну стопятимиллиметровую зенитную установку.
— Лево на борт, — опять скомандовал капитан Болькен.
Крейсер стал разворачиваться на отход, капитан понял, что последующее сближение с берегом может закончиться плачевно. Потопить не потопят, а лишних повреждений, да и потерь в экипаже тоже не хотелось иметь.
— Надо подавить эти орудия на отходе, — приказал капитан артиллерийскому офицеру.
И тут еще один удар потряс крейсер: снаряд, попав в корму, пробил палубу.
— Пожар на корме!
— Вот теперь, Петрович, наш выход, пока он в зоне досягаемости орудий, будем останавливать его, а то видишь, прибавил после того, как в зад получил.
Ни на берегу, из-за дыма пожаров и дымки на море, и даже с крейсера, так как взоры почти всех сигнальщиков были устремлены в сторону берега, никто не увидел, как в нескольких милях от рейдера из-под воды вынырнули две ракеты, пролетев немного по воздуху, они опять приводнились на поверхность океана (это были ракетоторпеды «Водопад»).
На наблюдательном пункте лейтенанта Короткова раздалось громкое «ура!», так как за кормой фашистского рейдера встали два фонтана и его повело вправо.