Приостановившись, я сделал несколько глубоких вдохов и снова пошёл к берегу.

Я добрался до пляжа, и кеды сразу увязли в мелком белом песке. Сквозь дырочки шнуровки песок мгновенно набивался внутрь обуви. Я успел сделать только пару шагов и понял, что придётся разуваться и вытряхивать обувь.

Возле воды песок был тёмным и плотным. Ночным ветром на него нанесло водоросли. Я наклонился и увидел между мокрых стеблей кусочек тёмно-жёлтого янтаря.

А ещё я увидел своё отражение. Оно дробилось в холодной балтийской воде, но лицо я узнал сразу. Из воды на меня смотрел я.

Только «я» молодой — лет двадцати с небольшим.

Охренеть!

Я ещё раз вгляделся в колышущееся лицо. Это что же получается?

А хрен его знает! В двадцать с небольшим лет я как раз был на практике в Балтийске. Ну, конечно! Именно так я и был одет тогда. И сокурсники звали меня Ковбоем именно за эту шляпу, которую я зачем-то купил на барахолке у неизвестной бабульки. Кажется, бабулька уверяла, что шляпа — из театрального реквизита, и в ней даже играл кто-то знаменитый!

Я снял шляпу и потрогал затылок.

Больно!

Эта боль напомнила мне об украденном бандитами медальоне и о том, как они меня избили.

А только ли избили?

Похоже, что убили. Раз я теперь здесь, в своём молодом теле, но помню всё, что произошло.

А может, я в коме, под лекарствами? А Балтийск, море и молодость — всё это лишь галлюцинации?

Я положил шляпу на песок, зачерпнул ладонями воду и плеснул её себе в лицо.

Ух!

Холодные струйки потекли за ушами и по груди. По спине побежали мурашки.

Вот бы вспомнить, чувствует человек мурашки, когда он в коме, или не чувствует.

Бред какой-то!

А то, что я внезапно помолодел и загадочным образом перенёсся в пространстве — не бред?