— Я согласен, — твёрдо ответил мужчина. — Но могут ли и остальные получить это благо?

— Кто остальные? — уточнил Жрец.

— Селин и Лия... Шейд.

— А… Твои женщины, — в голосе существа не было презрения, хоть и постановка ответа была оскорбительна.

Он просто говорил, как видел.

— Ну… Моя любимая и та, о ком я забочусь… И та, кого я пытаюсь спасти, — попытался поправить его охотник за головами, на что услышал лишь неестественный смешок.

— Можно и так сказать. Знаешь, а мне надо подумать. Будет ли тогда обмен равноценным? — задался вопросом Жрец, демонстративно поднимая взгляд к потолку. — Думаю, что такой расклад будет слишком для тебя прост, человек. Я бы хотел посмотреть на то, как ты будешь их хоронить.

— …

— Ха-ха-ха-ха! — засмеялся юноша, хлопая в ладони. — Видел бы ты своё лицо, реальный. Вот эта настоящая эмоция, которую я и ждал.

— Лучше я умру вместе с ними, чем увижу их смерть, оставаясь вечно молодым, — мгновенно сменил позицию на обратную Криз.

— А если мы поступим немного хитрее? — не растерялся Жрец. — Что если они умрут, но через сотню лет после этого вновь родятся и пересекутся с тобой? Такие же красивые и вечно молодые, как и ты. Даже память смогут восстановить.

— Через сотню лет? — эхом переспросил мужчина.

— Готов ли ты подождать ради своего счастья или отдашь всё под сиюминутное? — вкрадчиво ответил ему вопросом на вопрос он.

— Я… Не знаю…

— В этот раз времени на размышление я давать не буду. Либо соглашайся, либо я уйду и больше никогда не появлюсь.

Манипуляция сработала идеально. Криз мгновенно напрягся, падая с кресла на колени.

— Пожалуйста, я согласен. Я готов на эту сделку. Если они будут счастливы вместе со мной до самого конца, а затем, спустя сотню лет вновь, у меня нет иных мечт, — голос у мужчины был униженно подобострастным.

Охотник за головами не видел проблемы в том, чтобы выглядеть таким перед тем, кто абсолютно от него отличался.

— Хорошо. Да будет так, — объявил Жрец. — Наслаждайся теми дарами, которые заслужил, человек. А теперь… Прощай.

Прямо на глазах Криза вся тёмная комната рассыпалась, возвращая его в обычную спальню поместья семьи Крон. Вернулись окно, дверь и остальная мебель. Вся боль прошла, оставляя его в приятном расположении духа. Более того, мужчине стало очень легко дышать, чем он не мог похвастаться даже во время своих первых шагов в Арене.