– Ты не поняла? – спросил Хакан. – Взгляни еще раз. Это не твой мужчина.

Кто-то помог Фейизу встать на ноги. Чтобы не упасть снова, он оперся о плечо студента.

– Не делай этого, дядя.

Хакан тихо рассмеялся.

– Я не собираюсь убивать этого человека. По крайней мере, пока он не представляет угрозы. Свяжите его по рукам и ногам, свяжите покрепче, и тогда мне не придется в него стрелять.

Люди вокруг засуетились. Откуда-то появились пластиковые кабельные стяжки, которые полицейские иногда используют вместо наручников. Уокер уступил свою позицию, но продолжил внимательно следить за Адамом, чтобы быть уверенным, что тот не возобновит драку. Полли пришлось сильно выкрутить ему одну руку, но Адам только улыбался и озирался пустыми глазами. По подбородку его стекала тонкая струйка слюны напополам с кровью, словно он только что прикусил язык.

– Недалеко есть пустой загон, – сказал Хакан, указав куда-то пистолетом. – Оттащим его туда и подумаем, как привязать покрепче. Кто-нибудь, принесите свет!

С помощью курдских рабочих Полли демонтировала несколько лагерных светильников и перетащила туда, куда велел бригадир.

Уокер стоял на месте, уставившись на Хакана.

– Это пистолет Зейбекчи?

– Сегодня пусть лучше будет в моих руках, чем в его, – ответил Хакан.

Уокер не стал спорить. Хотя сейчас он не доверил бы огнестрельное оружие вообще никому. Даже его собственный пистолет в секретной кобуре на спине доставлял сплошное беспокойство. Оружие легко могло обернуться против них, и это было очень опасно. Если Адам перестал быть собой, то это может случиться с кем-то еще. Уокер даже думать не хотел о том, что будет, если он сам потеряет контроль.

Ким находилась рядом с Мериам, о чем-то тихо говорила с ней и осматривала ее раны. Подойдя поближе, Уокер увидел, что Мериам плачет. Слезы на лице такого волевого человека, как она, видеть было больно. Вся разыгравшаяся перед ними сцена поражала своей сюрреалистичностью. Из-за кошмарной ауры, которая витала над ними, все это казалось ужасным сном. Уокер поразился, какой усталой, опечаленной и растерянной выглядела Мериам. Кровь продолжала струиться по ее подбородку. То и дело она вздрагивала от осознания жуткой реальности.

– Хакан прав, – наконец сказала она. – Адам никогда не поднял бы на меня руку. Особенно теперь.

Уокер увидел отца Корнелиуса, протиснувшегося через толпу.

– Скажите ей, – сказал священник, прищурившись. Морщины в уголках его глаз стали совсем глубокими. – Все развивается слишком быстро.

Мериам смахнула рукой кровь с подбородка, но не стала утирать слезы.

– О чем я должна знать?

– О том, о чем вы сами уже догадались, – ответил Уокер. – Вы с Хаканом только что это обсудили. Лежащий перед нами человек – больше не Адам. Он что-то другое… и мы думаем, что знаем, как его зовут.