Инстинкт подсказывал Сенеке выбить стакан у него из рук и выбежать в открытую дверь. Но она понимала, что не сможет выбраться за стены Ацтеки живой и свободной. Ей нужно остаться в живых, пока Эл не придет ей на выручку.
Она неохотно взяла стакан, выпила и в полубеспамятстве рухнула на кровать. Дверь, закрываясь, щелкнула.
Проснувшись, Сенека перекатилась на бок, включила лампу и посмотрела на часы. Несколько минут первого ночи. «Как, черт возьми, мне отсюда выбраться? Когда и где хочет убить меня Скэрроу?» Ей принесли поднос с едой — стейк, лобстер, паровые овощи. И даже бокал вина. Хотя она проголодалась, есть было страшно — вдруг в еде тоже наркотик, как в воде? Действие предыдущей дозы все еще продолжалось — мысли у нее все еще были бессвязными.
Ей страстно хотелось в душ, но об этом тоже нечего было и думать. Когда придут спасатели, надо быть готовой, а не мокнуть под душем.
Слабый стук в дверь заставил ее вздрогнуть. Вот зажужжал электронный замок, потом щелчок, и в дверном проеме появилась фигура в хирургическом костюме, маске и перчатках.
ТЕОРИЯ
— Что за теория?
Стоя на кухне квартиры Сенеки, сквозь раздвижные стеклянные двери балкона Эл смотрел на горстку парусников в водах залива Бискейн.
За тысячу миль от него, из гостиничного номера в Мехико Мэтт ответил:
— Помнишь наш разговор, когда мы с Сенекой были в Париже? Мы тогда гадали, какой может быть мотив для похищения захороненных останков. И ты сказал, что если бы похитители нашли способ вернуть к жизни всех этих массовых убийц, то это было бы совсем другое дело.
— Да, припоминаю. И что?
— Вот это и есть моя теория.
— Мэтт, я тебя душевно полюбил, я безмерно благодарен тебе за то, как ты защищаешь мою дочь, но сейчас мне кажется, что ты выпил слишком много текилы.
— Я понимаю, ты думаешь, что я говорю чушь, и насчет текилы пошутил, но послушай меня еще минутку. — Мэтт переложил телефон к другому уху. — Мы задаемся вопросом, зачем кому-то понадобилась груда древних костей. На самом же деле вопрос должен звучать иначе: что можно извлечь из этих костей? Еще точнее — что есть в этих костях, что может кому-то понадобиться?
— Так что?
— ДНК. — Мэтт пересказал свой разговор с доктором Доминго. — Во-первых, все похищенные останки принадлежат злодеям, которые убивали людей. Собственно, общего у них только лишь страсть к убийству. Я думаю, кому-то понадобилась их ДНК именно по этой причине. Я понимаю, это все еще слишком расплывчато и требует доработки, но моя теория сводится к тому, что некто похищает эти останки, извлекает ДНК и либо осуществляет какие-то научные исследования, либо, возможно, уже нашел способ использовать эту ДНК, чтобы влиять на человеческое поведение, либо даже создает из этих останков новых людей, всячески развивая и поддерживая в них страсть к убийству.
— Зачем усложнять, добывая ДНК умерших, если можно поступить гораздо проще? В тюрьмах полно убийц, и взять у них образцы ДНК не составляет труда. Не понимаю, насколько твоя идея реальна. А если ты предполагаешь клонирование человека, то это запрещено.
— Не совсем. Постоянно ведь идут судебные разбирательства. Особенно по поводу терапевтического клонирования. Сейчас в США такие вещи не финансируются из федерального бюджета, но существуют частные учреждения, которые имеют больше возможностей, и существуют страны, где нет таких ограничений.
— Предположение интересное, но слишком уж хитроумное. Плюс это требует очень мощной научной базы и немереных денег.