– Хорошо, уже ложусь, – заверила я и в доказательство своих слов тут же запрыгнула под одеяло.

* * *

Всю следующую неделю я каждую ночь брала с собой в кровать рацию, но Лиза больше не выходила на связь.

Каждый день я смотрела в глаза своей лучшей подруге и видела в их глубине затаенную боль и мольбу о помощи, но ничего не могла сделать. Это были самые ужасные дни в моей жизни: я видела, как страдает мой близкий человек, и ничего не могла с этим поделать.

Я стала еще тщательнее наблюдать за Лизой и с каждым разом все больше убеждалась, что это не она. Что оно только прикидывается ею, наслаждаясь ее мучениями моей подруги и выпивая жизнь Лизы по капле. Жива ли она еще там, внутри? Мне было даже страшно думать об этом.

Первым экзаменом у нас шел русский язык. Небольшими группками наш класс рассадили по кабинетам и раздали тестовые задания. Вместе со мной в кабинете через одну парту сидела Лиза, а позади нее Марина Зимина, совсем недавно страдавшая от аппендицита.

«Быстро она однако поправилась! – со злой усмешкой подумалось мне. – А жива ли сама Зимина там, внутри этого существа?»

Вдруг мне в нос ударил терпкий запах гниющего мяса и болотной сырости. Я уже слышала этот запах раньше: в женском туалете, когда нечто пыталось завладеть телом Марины.

Со страхом я огляделась по сторонам. Зимина смотрела на меня в упор и плотоядно улыбалась, из уголка ее рта стекала капля мутной жидкости.

– Извините, можно мне выйти, – в ужасе я подскочила со своего стула и бросилась к двери.

– Как? Уже? – рассмеялась седая женщина с тугим пучком на самой макушке, сидевшая за кафедрой. – Мы только начали.

И тут я увидела, как волосы седовласой с противным хлюпающим звуком стали сползать с головы вместе с кожей, словно парик, обнажая покрытые ядовитой желтой слизью кости черепа.

Я стала дергать дверь на себя, но она оказалась заперта.

Лиза встала со своего места и направилась ко мне.

– Не подходи ко мне! – закричала я, поочередно заглядывая в лица всех присутствующих и с ужасом понимая, что они все тоже заражены.

Я оказалась в ловушке.

Понимая, что мне не выбраться отсюда живой, я подбежала к доске и схватила большой циркуль, висевший на крючке.

– Ты же не навредишь своей подруге? – с ухмылкой спросила Лиза и вытянула вперед свои руки, кожа на которых стала расползаться, выпуская на свободу два мерзких щупальца, покрытых все той же слизью.

Защищаясь, я наотмашь полоснула одно из щупалец чудовища острой иглой циркуля, крепко зажатого в моей руке.

Из щупальца хлынул густой поток зловонной жижи, а чудовище испустило леденящий душу вой.