Художником, как папа, он не будет. Мы не советуем, да он и сам не хочет. А вот искусствовед – это, наверное, неплохо. В школе он изучает искусство, как один из обязательных предметов. И мне удается договориться в аукционном доме Phillips, что двухнедельную практику он пройдет у них.

Лёша счастлив. В воскресенье он отправится в Лондон, в один из крупнейших аукционных домов мира, проходить свой ворк экспириенс.

Я прощаюсь с Наташей, но уже хочу увидеться с ней снова. Она совсем не такая, как те женщины, с которыми сталкивала меня здесь жизнь. Теперь мы часто разговариваем по телефону, и через три недели я еду к ней в Лондон забирать Лёшу.

– Ну, заходи, раздевайся, мой руки и сразу за стол. Будем ужинать, – говорит Наташа с порога.

Я пытаюсь протиснуться в приоткрытую дверь – мешает прибитая на стенке вешалка с одеждой, из-за которой эта дверь полностью не открывается. Наконец я попадаю в коридор, шириной с входную дверь, посредине которого стоит пылесос, загораживая проход.

– Это Ванька, бестолочь, не успел пропылесосить. Ва-ань, ну, уберешь ты пылесос или нет? Ведь пройти же нельзя!

Из комнаты появляется Наташин сын Ваня:

– Здравствуйте! Как ваши дела? Извините… сейчас я его уберу. Не обращайте внимания. Она всегда так орет. Делать ей нечего.

– Не «делать ей нечего», а давай убирай.

Позже я понимаю, что эта перебранка – как обычная разминка у спортсменов.

У Наташи маленькая трехкомнатная квартирка в районе Ист Эктон. Первый этаж. Кухня четыре метра. Как мы говорили в Союзе, совмещенный санузел. Комнаты крохотные, но раздельные. По всем признакам – точно наша хрущевка, но в Лондоне. Книги, аквариум, простая мебель создают с детства знакомый уют миниатюрной жилплощади. Но снаружи дом очень приличный, на хрущевку совсем не похож. Парадное чистое, а первый этаж в Англии – это преимущество.

Эту квартиру Наташе с семьей дал местный муниципалитет как беженке, когда она попросила убежище в Великобритании.

Она еще успела. Позже уже так просто ни статус, ни квартиры не давали.

У Наташи двое детей: пятнадцатилетний Ваня и взрослая дочь от первого брака Алла. Алла работает и живет с бойфрендом в его квартире. Вот в ее комнате и прожил две недели Лёша.

Вначале в Лондон приехала Наташа с мужем и сыном. Через год подтянулась Алла. Но у мужа отношения с Англией не сложились. И в семье разладились. А еще через год муж уехал обратно в Россию. Оказалось, что так проще всего: ни ответственности тебе, ни алиментов.

У Наташи четкая жизненная позиция. Никаких сомнений по поводу отъезда у нее не существует. Напротив, она уверена, что коренным образом изменила свою жизнь и жизнь своих детей к лучшему. И еще, у нее есть отличное качество – где бы и кем бы она ни работала, она вполне удовлетворена. Ну, не то чтобы удовлетворена, но лучше, чем в Ульяновске. Я понимаю, что это бравада. Но она помогает ей жить и бороться.

И когда позже, будучи у нас в гостях, Андрей в разговоре упоминает слово ностальгия, Наташа вспыхивает:

– Ностальгия? По чему? По социализму, по советской распределиловке? Нет уж, спасибо, сыта по горло!

Одна из комнат у Наташи полностью заставлена большими коробками. Она объясняет:

– Я вчера в «Икее» шкафы, наконец-то, купила – и счастлива. А то книги и вещи некуда складывать. Вон они, в коробках стоят. Смотри, Ленок, план такой. Мы сейчас обедаем. А потом парни наши помогут нам эти два шкафа собрать. Там инструкция с картинками для тупых, так что все очень просто. А потом один мой знакомый мужик с инструментами придет и их к стенке прибьет.