Капли воды стекали по запотевшим стёклам, по стволам деревьев, дрожали на металлических машинных корпусах. На асфальте стояли даже не лужи, а непроходимые топи — смешались в одну мерзкую кашу вода, соль, снег и грязь.

Ругаясь про себя на чём свет стоит, Ирис пересекла площадку и, щёлкнув ключом, нырнула в относительно комфортное, чистое нутро автомобиля. Но даже внутри стеклянно-металлической капсулы на колёсах ощущение серой мокрой безнадёжности никак не оставляло её.

Водители то и дело друг друга подрезали, перестраиваясь из ряда в ряд, из-за чего приходилось напрягаться и судорожно бить по тормозам. Машина из-за этого шла юзом на скользкой дороге. Подъехав к школе Ирис обнаружила, что от напряжения болят и руки, и ноги, и спина.

Она безнадёжно опоздала. Первый урок уже перевалил за половину.

В огромном холле входа царил полумрак и пустота, как в фильмах ужасов. Каждый шаг громким staccato рассыпался по стенам.

Ирис скинула в раздевалке подбитый мехом жилет и присела переобуться на специально расставленные для этой цели вдоль стен, обитые дерматином, пуфы.

Освещение в раздевалке вспыхивало ярче на тех участках, где датчики улавливали человеческое тепло, но в целом здесь царил интимный полумрак, создающий иллюзию расслабляющей уединённости.

Ирис успела поставить сапоги в отсек своего шкафчика, как звякнула колокольчиком входная дверь в раздевалку.

— Не уверен, что идти в школу в таком правильно состоянии.

— Если бы мы не свалили, наше состояние было бы ещё хуже.

Услышав второй голос, Ирис поспешно юркнула на место, съёжившись на пуфике, прячась за чужой одеждой. Этот голос она узнала бы из тысячи, потому что он принадлежал Энджелу.

В зеркалах, опоясывающих раздевалку по всему периметру, можно было видеть отражения обоих юношей. Парни тоже могли бы увидеть Ирис, если бы не были так заняты друг другом.

Спутника Энджела Ирис тоже узнала. Она видела его однажды в «Астории» — Ливиан… забыла Как-Его-Там-Дальше. То ли Стаффорд, то ли Страфорд?

— Глупо заваливаться в таком виде на урок. Они решат, что ты под кайфом…

— Пусть решают, что хотят, — отмахнулся Энджел.

Как только Ливиан отнял руку Энджела довольно круто занесло. Он был вынужден опереться о стену.

— Ну как хочешь. Я тебе не нянька. Уговаривать не намерен, — процедил Ливиан, отступая.

— Ты и так явил чудеса милосердия, дотащив меня сюда, — насмешливо протянул Энджел.

Голос его звучал приглушённо и с придыханием. Так же разговаривал Альберт, когда Ирис помогала ему вытаскивать пули из ран.

При воспоминании об этом девушка поморщилась. На душе сделалось тяжело и неприятно.