— Яд? — переспросила Серена, словно сомневаясь, о чём идёт речь. — Да. С собой.

— Можно взглянуть?

Линда с трудом сдержала нервный истеричный смех. Какой он любопытный. Всё-то ему дай: телефон, флэшку, яд.

Разум её пытался предсказать исход событий? Что Рэй Кинг предпримет дальше? Уничтожит вещество, гипотетически способное его убить? Заставит их самих выпить эту отраву?

Думалось отчего-то без тени волнения, будто она смотрела телевизор о чьей-то чужой жизни, не имеющей к ней ни малейшего отношения.

Серена с каменным выражением лица вытянула из сумочки флакон, похожий на женский пробник с духами. Ни дать, ни взять — один в один. Если не знаешь, что перед тобой, возможно искушение понюхать. И по объёму не больше пяти миллилитров.

С коротким сухим смешком передала его Кингу.

Тот покрутил в пальцах, потом посмотрел на просвет, словно оценивая цвет и форму.

— Выглядит безобидно, — вынес он вердикт. — Ты уверена, что меня можно свалить этой водичкой даже в неразбавленном виде?

— Уверенной ни в чём быть нельзя. Но попробовать-то можно, — пожала плечами Серена.

— Да, действительно, — по-прежнему щурясь, Кинг рассматривал яд.

Цвет его был как разбавленный опал. Опять-таки, весьма характерный для большинства вида духов.

— Ну что ж? Давай посмотрим, так ли уж непогрешимо мнение леди Элленджайт, как привыкли считать.

Кончиком ногтя поддев бесцветную заглушку, Рэй высвободил от прозрачной пленки тонкое узкое горлышко стеклянной колбочки и, поднеся к губам, осушил одним глотком.

На два там бы жидкости и не хватило.

— Надеюсь, обе леди довольны? — проговорил он с усмешкой ровным монотонным голосом. — На вкус не то, чтобы отвратительно, но определённо не нектар и не амброзия. Посмотрим, на что это похоже в действие?

Линда почувствовала облегчение. Отчего-то казалось, что она заранее предугадала действия Рэя Кинга и знала, чем закончится эта мизансцена с того момента как вошла и застала Рэя у себя дома.

Судя по выражению лица Серены, на неё происшедшее произвело куда большее впечатление.

Какое-то время она молчала, зачарованно глядя на того, кого назначила своим противником.

А когда, наконец, заговорила, в голосе её звенели сталь и слёзы: