– Так что, курицы, будем делать? Молчите? Ну, ну…

Какое-то время мы сидели почти не двигаясь. Ответить отцу было нечего, да и страшно было разозлить его еще больше. Мы с мамой хорошо знали, что за этим может последовать.

– Ладно, – хлопнул ладонью по столу отец. – Есть один выход.

Мы с мамой облегченно выдохнули. Но отец свирепо посмотрел на меня и выдал:

– Ты особенно, Кристина, не радуйся. С сегодняшнего дня ты прекращаешь встречаться с этим оборванцем. А я тем временем подыщу тебе пару. И из дому ни ногой, кроме как в университет! Поняла?

– Да, папочка, – прошептала я и представила, как отец знакомит меня с кем-то из своих подчиненных: старым толстопузым и лысым мужиком, или наглым молодчиком, который ради власти и денег готов маму родную продать. Но я ошиблась. Мне в пару был выбран красавец Влад Лаврентьев, сын начальника нашего областного МВД.

С этого самого дня ко мне был приставлен соглядатай. Огромный бугай таскался за мной везде: на улице, в университете. Он даже поджидал меня возле туалета, а после занятий провожал домой до самого подъезда. Мне казалось, что я превратилась в заключенную, с которой не спускает взгляд строгий надзиратель. Мать во все происходящее не вмешивалась и сквозь пальцы смотрела на то, как папа игнорирует меня. Он отказывал мне во всем. Мне было запрещено краситься, посещать с друзьями тусовки и выходить из дому без разрешения. Я хорошо помнила рассказы Саши о том, как его отец сидел в тюрьме и что с ним там происходило. И сопоставив жизнь Сашиного отца со своей, я отчетливо понимала, что, по сути, разницы не было никакой. Я тоже находилась в тюрьме, только более комфортабельной. Ненависть к отцу и матери росла и день ото дня становилась все сильнее, и от этой лютой ненависти бежать было некуда. И выходом из этого заточения я посчитала брак с нелюбимым, но весьма привлекательным Лаврентьевым. Перед самыми госэкзаменами я вышла замуж за Влада. Свадьба была пышной и с огромным количеством гостей. Отец настоял, чтобы мы жили в нашей пятикомнатной квартире на Ленинском проспекте в самом центре города. А как только я получила долгожданный диплом, родители отправили нас в круиз по Средиземному морю. Впечатлений была масса. Влад старался быть внимательным и нежным. И скоро я поняла, что постепенно влюбляюсь в своего мужа. Но… но я чувствовала, что Влад не любит меня и просто играет роль примерного супруга. И с этим обстоятельством мне приходилось мириться. И я смирилась. Первая трещина в наших отношениях появилась еще на огромном круизном лайнере, где Лаврентьев начал заигрывать с какой-то девчонкой-аниматором. Та девушка была невысокой, хорошенькой и веселой. Лаврентьев крутился возле нее постоянно и к концу круиза почти не общался со мной. Успокаивало только одно – муж ночевал только в нашей каюте.

Когда проклятый круиз закончился, и мы вернулись домой, я почему-то решила, что Влад изменит свое поведение и будет только со мной. Я успокаивала себя тем, что мой муж, испугавшись гнева отца, не будет шляться по бабам. Но меня ждало горькое разочарование. Лаврентьев гулял направо и налево, а отец почему-то смотрел сквозь пальцы на эти походы Влада на сторону.

Однажды я поделилась своей озабоченность поведением мужа с матерью, но та ответила:

– Доченька, да они все кобели! И твой отец не исключение. Я терпела, и ты терпи.

И я терпела… до того рокового дня, когда поняла, что выносить предательство мужа, странную пассивную позицию матери и диктат отца больше не могу. И не хочу. Даже малыш внутри меня не смог предотвратить то, что я сделала.

Кристина замолчала и опустила голову. Она сидела, совершенно неподвижно со злым выражением лица и упрямо сдвинув брови. Чувствовалось, что эта исповедь далась ей с большим трудом.

– Вы сейчас сожалеете об этом? – поинтересовалась Ирина Федоровна, делая какие-то пометки в истории болезни Лаврентьевой.

– Не знаю… – неуверенно ответила девушка и повторила: – Не знаю. Сейчас я ни в чем не уверена.

– Ладно. Я рада, что вы смогли мне рассказать обо всем. На завтра я назначаю вам встречу с психологом. Вы согласны?

– Да, если вы, доктор, считаете, что это необходимо.

– Хорошо. На сегодня все. Можете возвращаться в палату.

Кристина встала с кресла, чувствуя некоторое облегчение. Но обида на родителей и Влада по-прежнему сидела где-то очень глубоко и Лаврентьева понимала, что избавиться от этого чувства будет не так-то просто.

Когда Жанна сопровождала Кристину в палату, то оглянувшись по сторонам, спросила:

– Ну как все прошло?