Менее чем через десять лет Оскар станет одним из величайших криминалистов в истории. Но в тот момент, находясь на кухне родительского дома, молодой человек и не догадывался, что несколько минут спустя увидит первый из многочисленных трупов, которые предстанут перед его глазами за годы службы. Кошмарная сцена будет преследовать Оскара всю жизнь — мрачное напоминание о том, что может случиться, если поддаться отчаянию.
Услышав страшный крик матери, юноша выскочил из-за обеденного стола и, стрелой пролетев через двор, замер в дверях отцовской мастерской. Август Генрих повесился на деревянной балке под крышей сарая, удавив себя оконным шнуром. Отец Оскара покончил жизнь самоубийством.
Альбертина, всхлипывая, стала безвольно оседать на пол. И тут Оскар повел себя очень необычно для шестнадцатилетнего подростка: он отвел маму в дом, бережно усадил на стул в кухне и вызвал полицию. А затем взял нож и вернулся в сарай. Забрался на лестницу, которую отец использовал перед тем, как повиснуть в петле, и начал перерезать шнур. От яростных движений ножа тело отца тряслось и моталось. Наконец, оно упало на пол сарая. Оскар, едва справляясь с тяжелой ношей, втащил тело отца в дом. Прибывшие вскоре полицейские и газетные репортеры стали выяснять подробности произошедшей в семье Генрих трагедии.
«Самоубийство в Глендейле. Август Генрих повесился у себя в мастерской, — сообщалось в „Такома дейли ньюс“. — Причина самоубийства остается неизвестной. Жена и дети, как и многочисленные знакомые, теряются в догадках»{72}. Впрочем, семья Оскара знала правду: Август Генрих много лет тяжело переживал из-за постоянной нехватки денег, однако надвигающаяся экономическая депрессия окончательно его доконала. По заключению коронера, Август умер не от перелома шеи, а от удушения: мучительная медленная смерть. Несчастному отцу, которого Оскар очень любил, была уготована жестокая кончина.
Впоследствии, на протяжении почти шести десятков лет, Оскара снедал тайный страх, что однажды и его, как когда-то отца, не минуют душевные терзания и толкнут на тот же трусливый поступок. Но эта боязнь определила будущее Оскара: она подстегивала его решимость и укрепляла стремление контролировать все в своей жизни. Оскар сумел превратить отчаяние в жизнестойкость. Научился сосуществовать со своими недостатками, в частности с навязчивыми идеями, пока они не поставили под угрозу карьеру, семью… и, наконец, жизнь Оскара.
«Среди самых ранних воспоминаний ярче всего то, как жестоко я лишался иллюзий. Такие события порождают обиду, распаляют желание отомстить и воспитывают предусмотрительность»{73}, — писал он своему другу Джону Бойнтону Кайзеру.
После того как в 1897 году отец совершил само— убийство, на плечи Оскара свалилась огромная ответственность — едва ли посильное бремя для шестнадцатилетнего юноши. Репортеры бесцеремонно стучались в дверь их дома, требуя ответов о причинах смерти Августа Генриха, — первая из множества тайн, которую Оскар сохранит до конца жизни. Долгие десятилетия его будет преследовать страх повторить мрачную судьбу отца. Страх, который заставит испытать на прочность отношения с детьми и собственное душевное здоровье.
Когда Оскар занял место главы семьи, надежда до— учиться в школе последние два года испарилась. Он занимался по ночам, чтобы стать фармацевтом{74} — хорошая профессия для молодого человека, которому приходилось обеспечивать семью. На рубеже веков фармацевтов иногда называли по старинке «аптекарями». Они приготовляли и назначали снадобья и даже проводили некоторые лечебные процедуры, которые самому пациенту выполнить было затруднительно, например, ставили клизмы. Поступающие в фармацевтическую школу не сдавали государственные экзамены, однако к учебе допускались лишь те, кто хотя бы год отработал помощником провизора. Обучение профессии фармацевта в начале 1900-х предполагало серьезное погружение в курс химии. Студенты осваивали не только приготовление лекарств, но и знакомились с клинической химией, проводя исследования биологических жидкостей, например анализ мочи. Учеба стала для Оскара первым шагом на пути к криминалистической экспертизе — профессии, которую он изначально даже не рассматривал.
Подросток не мог позволить себе полноценный курс занятий, поэтому ему приходилось самостоятельно вникать в смысл текстов в учебниках и вычислять правильные пропорции для приготовления лекарств. Благодаря хорошей памяти и маниакальному усердию юноша буквально впитывал полезные знания. И когда в восемнадцать лет Оскар с успехом сдал государственные экзамены по специальности фармацевт, казалось, он был единственным, для кого право носить белый халат не стало неожиданностью. В стенах «Стюарт энд Холмс драг компани» Оскар изучал лекарственные препараты, яды, химические вещества… и человеческую натуру.
«Аптека — это настоящая лаборатория бихевиористской психологии[13]»{75}, — говорил он. Оскар замечал, как посетители-мужчины украдкой посматривали на женщин. Одни пытались обмануть его, чтобы получить лекарство, не имея рецепта; другие испытывали явную зависимость от алкоголя и отчаянно просили продать им медицинский спирт; третьи, не добившись своего, страшно злились, если думали, что их никто не слышит. «Я узнал, как люди ведут себя втайне от других», — с улыбкой рассказывал Оскар. Работа в аптеке имела еще одно важное преимущество: восемь лет отменного обучения ценному мастерству почерковедческой экспертизы. «Мне приходилось расшифровывать выписанные врачами рецепты. А у докторов самый неразборчивый на свете почерк. Тогда-то я и решил получить квалификацию эксперта-почерковеда»{76}, — пояснял он.
Почти десять лет Оскар с завистью смотрел, как другие провизоры быстро рассчитывают пропорции для приготовления лекарств. «Меня впечатляла разница между тем, что знаю я и что знали фармацевты, прошедшие обучение в колледже. Как лаборанты они меня сильно опережали»{77}. Оскар отчаянно стремился стать квалифицированным химиком. Чтобы содержать семью, ему требовалась надежная, хорошо оплачиваемая работа в Такоме. Молодой человек надеялся, что всю жизнь проработает в лаборатории, склоняясь над мензурками, но для этого ему придется окончить колледж — задача совсем не простая. Несмотря на диплом об окончании фармацевтической школы, Оскар ощущал пробел в знаниях из-за неоконченных старших классов. Вот уже несколько лет, как он работал, однако денег удалось скопить очень мало. Тем не менее целеустремленность Оскара не ослабевала, и вскоре он узнал, что в Калифорнийском университете в Беркли есть особая программа для необычных студентов — мотивированных, но не имеющих диплома. Это был шанс для Оскара! С жалкими пятнадцатью долларами в кошельке двадцатитрехлетний молодой человек решился продолжить образование.
За три часа до отправления поезда в Беркли случилась беда: Оскар получил письмо, где говорилось, что он пропустил вступительные экзамены на особый университетский курс, которые прошли две недели назад. Почему произошла такая путаница, сейчас уже не восстановить, однако Оскар, верный своей предприимчивой натуре, не собирался отказываться от цели. Молодой человек все же сел на поезд и, прибыв в Беркли в кабинет регистратора, начал требовать, чтобы его зачислили на курс. «Регистратор выслушал мою историю, оценивающе на меня посмотрел и велел отправляться на химический факультет, чтобы приступить к работе», — позже рассказывал сыну Оскар.
В итоге упорство и ум Оскара произвели на членов приемной комиссии впечатление, и его в качестве особого студента допустили к обучению на первом курсе химического факультета по специальности химические технологии. Авантюра Оскара удалась. Вскоре преподаватели поняли, что обрели настоящее сокровище — он стал помощником в лаборатории по количественному анализу, а затем и младшим преподавателем физики и математики. Молодой человек изучал медицину, юриспруденцию и санитарно-техническое проектирование — дисциплину, использующую естественные науки, и математику для улучшения санитарных условий и устройства систем питьевого водоснабжения.
Оскар, получивший диплом бакалавра естественных наук, мастерски умел выявлять едва заметные вещества. Он стал судебным экспертом-химиком, который определял яды и устанавливал происхождение непонятных пятен. Несмотря на фантастически плотный график преподавания и учебы, Оскар умудрился найти время, чтобы поухаживать за очаровательной студенткой, ставшей его верной подругой на пути превращения из юноши в независимого мужчину.
Марион Аллен и Оскар Генрих встретились в университетском городке Беркли еще студентами. Оба активно участвовали в жизни студенческих объединений: Марион числилась в «Дельта Дельта Дельта», а Оскар — в почетном химическом обществе «Мим Каф Мим», а также в клубе «Акация» — братстве, основанном студентами-масонами. Марион и Оскар вместе изучали химию, однако впоследствии по профессии она не работала — видимо, жизнь в браке с Оскаром Генрихом требовала полной самоотдачи.
Друзья молодых супругов ласково звали Оскара «Хайни», подшучивая над прилежным студентом, эрудиция которого порой граничила со всезнайством. Хотя на первый взгляд Оскар даже в юности мог показаться холодным и отстраненным, близкие друзья и жена знали, что на самом деле он очень веселый и любящий человек.
«Мне бы радоваться, но без тебя здесь столько же удовольствия, сколько от безалкогольного пива»{78}, — писал он супруге о роскошном отеле «Мэйфлауэр» в Вашингтоне.
Оскар и Марион сыграли свадьбу в доме ее родителей в Сан-Франциско, сразу после того, как он окончил университет в 1908 году{79}. Затем они вернулись в Такому, где жила мать Оскара. Через два года Марион родила сына Теодора. Она окружила Оскара заботой и уютом; умная и общительная, неплохо владевшая пером, Марион всегда следила за событиями в стране, однако никогда не расспрашивала мужа о работе. В большинстве писем супруги обсуждали местные новости, своих мальчишек (через несколько лет у Оскара и Марион родился второй сын) и расходы на домашнее хозяйство.
Вскоре после женитьбы перед Оскаром открылись новые карьерные перспективы{80}. Он устроился инженером-химиком санитарного надзора Такомы. В ходе работы ему пришлось иметь дело с дорогами и мостами, налаживать водопровод и строить электростанции. Оскар обследовал водохранилища, каналы водоснабжения, плотины и мосты. Изучал устройство городской канализации и системы орошения и даже спроектировал два химических завода. Затем Оскар стал главным фармацевтом города. На этой должности он в сотрудничестве с полицией и коронерами занялся расследованием уголовных преступлений, в которых фигурировали сложные химические вещества.
Поскольку скромная зарплата и нехватка оборудования Оскара категорически не устраивали, в 1910 году он уволился и открыл частную промышленно-химическую лабораторию. Клиенты «Генрих текникал лабораторис» получали помощь в разработке и производстве определенных продуктов и процессов. Однако сотрудничество с полицией и коронерами разжигало интерес Оскара к криминалистике. Со временем заказы, которые он получал от жителей города, все больше касались расследования уголовных преступлений.