На любой стадии строительства точное количество комнат не мог назвать никто – ни Сара, ни инженер, ни рабочие, поскольку, из-за отсутствия какой-либо системы и планировки их невозможно было сосчитать. Кроме того, если верить легендам, комнаты имели мистическую тенденцию появляться и исчезать сами собой. (Скорее всего, сбивало с толку обилие ложных дверей.)
В 1905 году нашелся человек – австриец Шульц Райхерд, который, с согласия хозяйки, задался целью сию нелегкую задачу осуществить, за что жестоко поплатился. Вооружившись карандашом, бумагой и мелом, он отмечал комнаты номерами и заносил их на свой план. Но когда на следующий день проверял проделанную работу, некоторых номеров, отмеченных мелом на дверях, не находил. Иногда пропадали и комнаты, в которых он уже побывал. А потом, после недели кропотливой и бесполезной работы, пропал в доме и сам Шульц. С концами пропал. Никто его никогда с тех пор больше не видел.
Чтобы узнать, что с ним случилось, Сара пригласила известного медиума, итальянку Эвсапию Палладино, в это время находившуюся в США. И та со свойственной ей грубоватостью пробурчала: «Да здесь ваш Шульц, здесь!.. Сунуться в такое место с подсчетами! Вот дом его и сожрал. До сих пор считает».
В 1906 году, ранним утром, в Калифорнии случилось мощное землетрясение, разрушившее Сан-Франциско. Докатилось оно и до Сан-Хосе. Верхние этажи Дома Винчестеров обрушились. Поскольку у Сары было 40 спален и она их меняла каждую ночь, слуги не знали, в каком крыле дома ее искать, и потому не сразу откопали из-под завалов. Сару порядком придавило, но она чудом осталась жива. А вот дом ее сократился по вертикали вдвое. И таким дожил до наших дней – трехэтажным.
Но и в этом «укороченном» варианте в нем насчитывается где-то комнат 160 (цифра, повторюсь, неточная), 13 ванных, 6 кухонь, 2 спортзала, 2 подвала, 3 лифта, 40 лестниц, 47 каминов и многокилометровые коридоры. Дверей больше 2 000, а окон около 10 000.
С каким феноменом мы здесь столкнулись? Как его и саму Сару следует воспринимать? Вопрос остается открытым. Конечно, проще всего и удобнее было бы принять версию, что эта несчастная женщина от горя просто лишилась рассудка, и духи ей только мерещились, что ошеломляющий своей нелепостью гигантский дом – результат и свидетельство ее больной психики.
Однако в пользу ее вменяемости говорит, например, тот факт, что параллельно со строительством дома Сара позаботилась и о приносящем доход бизнесе – была хозяйкой огромной плантации фруктовых деревьев с множеством подсобных помещений, где под ее непосредственным руководством выращивались и сушились сливы и абрикосы, а затем большими партиями экспортировались в Европу.
И еще она не жалела денег на благотворительность. В память о муже Сара пожертвовала $2 миллиона больнице в Коннектикуте – с тем, чтобы на них был построен туберкулезный диспансер, который существует по сей день.
Разгадать загадку «Дома построенного духами» пытались многие парапсихологи, экстрасенсы, медиумы. И все они приходили к заключению, что фантазии вдовы Уильяма Винчестера не беспочвены – Дом действительно находится во власти обитателей потустороннего мира.
Та самая Эвсапия Палладино из Италии, о которой упоминалось выше, дала Саре ответ не только относительно пропавшего Шульца Райхерда, но и дома в целом. Эта женщина, родом из простой крестьянской семьи, не была даже обучена грамоте, но обладала настолько уникальными паранормальными способностями, что заставила серьезных ученых из разных стран мира взяться за их изучение. Так вот на Дом Винчестеров Эвсапия отреагировала следующим образом:
«Он просто нашпигован привидениями. Прекратите его достраивать, на всех все равно не хватит. Какое-то переселение душ – с того света на этот! Не понимаю, зачем кому-то понадобилось собирать бедолаг в этом месте! Но живым людям в такой гостинице для привидений делать нечего… Постояльцы чего-то требуют от меня. Всякий идиот, схлопотавший в свое время пулю, пытается выйти со мной на связь: «Глядите-ка, медиум!» И просит меня рассказать какому-нибудь своему брату Биллу, где именно он закопал баул с награбленными деньгами».
После такой аттестации самого дома и его истинного предназначения добавить уже нечего. Эвсапия Палладино предельно ясно расставила все точки над i.
Что же касается Сары, то она разумеется совета итальянского медиума не послушалась – ведь на кону стояла ее собственная жизнь – и продолжала строить с тем же маниакальным упорством до самой своей смерти. В 1922 году, в возрасте 85 лет, она тихо-мирно присоединилась к потусторонним обитателям Дома Винчестеров. Ночью, во сне у нее остановилось сердце.
Со смертью хозяйки стук молотков оборвался навсегда. Рабочие побросали свои инструменты, оставив даже гвозди наполовину вколоченными, и исчезли, как испарились. Строительство, длившееся почти четыре десятка лет, закончилось.
Бренные останки Сары были перевезены в Коннектикут, в ее родной город New Haven, и преданы земле рядом с ее мужем и ребенком. Однако посетители и служащие Дома Винчестеров время от времени видят привидение с обликом миниатюрной старушки, разгуливающее по его комнатам и коридорам. Получается, что Сара жила в этом доме с начала строительства, и живет по сей день – в ином качестве, но в той же компании… В память об этой таинственной, как и ее дом, женщине каждую пятницу, выпавшую на 13 число, в 13:00, 13 раз звонит большой колокол усадьбы Винчестеров.
Прошло время, и «Дом с привидениями» за бесценок выкупили случайные предприниматели, превратив его в туристический объект. Поскольку интерес к дому не иссякает, процветает и образованная ими фирма Winchester Investments LLC.Туристов водят группами, пересчитывая их дважды – на входе и выходе. А во время экскурсии зорко следят, чтобы никто не отстал, поскольку заблудиться в доме и не найти выхода ничего не стоит.
В данной связи на ум невольно приходит наш отечественный аналог Оливера Винчестера – М. Т. Калашников, покинувший этот мир в 2013 году. Любопытно было бы узнать, а как его встретили души убитых его автоматом АК-47? Ведь их несоизмеримо больше.
Самого Михаила Тимофеевича не могло это не беспокоить при жизни. Не случайно он на закате своих дней начал искать поддержки у Бога и церкви. Завел духовника, и не позволил открыть в Ижевске музей его имени, настояв, чтобы вместо музея построили божий храм (Свято-Михайловский собор).
Незадолго до смерти 94-летний конструктор даже написал покаянное письмо Патриарху Московскому и Всея Руси Кириллу, в котором испрашивал меру своей ответственности за смерти людей, убитых созданным им оружием.
Патриарх попытался старика успокоить, письменно ответив ему, что «когда оружие служит защите Отечества, Церковь поддерживает и его создателей, и военнослужащих, которые его применяют».