— Я сам решу, куда мне стоит лезть, а куда — нет.

— Волков, — Боно начал заводиться и вскочил на ноги, опираясь на стол ладонями, — давай по-чесноку: Сафаров чист перед тобой. Это ты тогда у него девушку увел, это ты его взорвал. Он тебе ни грамма плохого не сделал. Ты же сам к нему за услугами обращался, думаешь, я не знаю? Сейчас он спас твою жену, которая носит под сердцем твоего ребенка, ты ему благодарен должен быть. Успокойся. Это он должен тебе козни строить, если уж на то пошло, а не ты ему.

— Если бы я знал, что Камила — девушка Многоликого, никогда бы к ней не подошел и не женился бы, — зачем-то начал оправдываться, но быстро прикусил язык. Боно был прав: на тот момент Сафаров мне ничего не сделал, это я влез в его с Камилой привычную жизнь. Я и отец моей жены. Мы все разрушили.

— Теперь ты знаешь. Оставь его в покое, — настаивал Рома.

— Я подумаю, — отмахнулся от него и зевнул.

Боно заразился зевотой и еще раз посмотрел на часы, после чего устало на меня:

— Оставайся у нас. Я с Кирой в одной комнате лягу, а ты в другой. Потом проспишься и поедешь к жене.

Не дожидаясь моего ответа, он направился из кухни, но я окликнул его.

— А как Кира относится к тому, что ты вернешься к Доминике?

— Волков, — Боно замер в дверях, не оборачиваясь, — мы с Кирой просто дружим. У меня с ней ничего не было, нет и не будет.

— С моей женой ты тоже дружил, да? — не удержался. Алкоголь развязал мне язык и контролировать эмоции становилось сложнее. Ничего не мог с собой поделать: меня трясло от злости, когда представлял, что этот черт трогал мою жену. Головой понимал, что мы с Боно даже не друзья, и с Камилой были уже четыре года в разводе, но сердце обливалось лавой ревности.

— Да не было у меня ничего с твоей женой, старый ты маразматик, — Рома повернулся ко мне и устало вздохнул, — она хотела взять тебя на ревность и наш план сработал. Не было у нас ничего с ней.

— Ну, не было, так не было, — я усмехнулся. Попытка навешать мне лапшу на уши засчитана, но Камила уже сдала вас с потрохами, признавшись, что, возможно, беременна от тебя, Боно. Но вслух это озвучивать я не стал. Это не его ума дело.

— Вот и ладненько, — он собрался повторно выходить, но вдруг повернулся. Прищурившись, поинтересовался, — а что там про насосать на мою свободу, Назар?

— А..это, — я тоже прищурился, — она хотела тебя просто на ревность взять. Видишь, план сработал.

— Я тебя понял.