— Беги! — прохрипел Тим, надеясь докричаться.

Перед глазами мелькнуло и погасло смутно знакомое лицо: хмурый взгляд, острые скулы, аккуратная бородка, изрезанное морщинами лицо. Стражник за спиной Анны. Сурово взглянув на Тима, тень скользнула к поверхности и серым вихрем рванула к берегу.

— Фиксирую расширение радиуса магнитной аномалии, изменение скорости ветра до двадцати метров в секунду, — вахтенный докладывал каждые пять минут. Самойлов уже не ожидал получить от береговых служб сколько-нибудь достоверную информацию, доверившись команде, сошедшим с ума приборам и собственному опыту. Опыт подсказывал срочно выводить «Малахит» на большие глубины. Автономный робот уже вернулся на борт, команда закрепляла его на случай шторма, проверяла повреждения. Шестеро дайверов на выброске — вот проблема.

— Что там дайверы, на какой глубине первая тройка? — спросил у вахтенного офицера, только что получившего отчет от группы обеспечения.

— Финальная остановка безопасности, шесть метров, товарищ капитан первого ранга.

— Рыбаченко предупрежден?

— Так точно. Катер у буя, — вахтенный, помолчав, уточнил: — Ветер поднимается. Выброску относит.

Самойлов мрачно кивнул.

— Что слышно от водолазов-спасателей?

— Погружение тридцать метров, произвели замену дыхательной смеси Торопову. Поднимаются. Барокамера судна обеспечения готова. Все штатно, товарищ капитан первого ранга.

Капитан «Малахита» тяжело выдохнул: «Чего уж тут штатного?».

Черная иномарка припарковалась за углом.

Доктор Страуме сверился с адресом из сообщения сотового, аккуратно положил солнцезащитные очки на приборную панель. Небо, хоть и безоблачное, потускнело. Из приоткрытого окна тянуло прохладой.

— Когда уже в этом году наступит лето? — в который раз за это утро спросил он у кого-то невидимого небесной канцелярии. И в который раз не дождался ответа.

Анна проверяла раз за разом телефон: больше ни одного сообщения ни от отца, ни от Торопова. Металась по комнате. Два шага влево, два шага вправо. Поворот. Два шага влево, два шага вправо. Пришло новое сообщение.

Анна взяла телефон. Сообщение от мамы.

«Аня, я никогда не смогу рассказать тебе это, глядя в глаза, но ты должна знать. Я всю жизнь прожила в страхе, что ты узнаешь, я умоляла твоего отца сохранить все в тайне. И он молчал. В том, что произошло между нами тринадцать лет назад, виновата я! Я полюбила другого. Я изменила твоему отцу и не посчитала возможным скрыть это от него. Малодушно надеялась, что смогу убедить его сохранить семью. Олег не смог меня простить, но в этом весь он. Прости меня».

Аня медленно опустилась на край кровати, вернула сотовый на стол.

Выскользнула из дома. Сестры Марина и Светлана приглушенно спорили, мать еще не вернулась из школы. Светлана вся извелась, перечисляя все кары небесные, которые обрушатся на ее голову, как только та появится на пороге.

— Наверно, на конкурс не пустит, — тихо предположила подросток. Марина только фыркнула. — Или гулять запретит. На месяц. Или на два.