Глава 19

Кирен казалось, что каждый месяц она успевала поменять Клеймору все суставы.

Сегодня это плечи и колени. В следующий раз — запястья и бедра, потом — локти и лодыжки. И после этого ей, возможно, придется переделать их все заново.

Когда она не занималась Клеймором, нужно было поддерживать в рабочем состоянии Джаггернаута, все три колеса и четыре руки. Иногда Джаггернаут требовал так много работы, что ей приходилось доверять ремонт Клеймора помощникам (хотя она всегда лично проводила осмотр). Если она не следила за состоянием Джаггернаута постоянно, большое переднее колесо могло просто оторваться к чертовой матери. Кирен делала что могла, чтобы на трассе у колес была полная свобода движений.

Но как бы она ни старалась, она не могла улучшить амортизаторы. Ей приходилось просто заменять их, когда они теряли жесткость. И, разумеется, после каждой замены амортизаторов приходилось заново настраивать все прилегающие элементы, а задние колеса — опять стабилизировать и выравнивать.

Потом ей нужно было заняться верхней частью Джаггернаута и отремонтировать его плечи. Имея по две руки на каждом плече, он добавлял ей в шестнадцать раз больше работы. Дело не только в суставах и размахе движений — руки должны иметь определенный вес. Все нужно сбалансировать. Иначе Джаггернаут превращался в лежачее препятствие. К счастью, Кирен обладала инстинктивным чутьем к равновесию частей. Ей нужно было лишь взглянуть на паладина, чтобы понять, все ли у него в порядке.

Она много раз делала это на глазах у Вектора, но тот не был ученым или даже механиком и не мог оценить, насколько поразительным был ее талант. Он наверняка слышал разговоры технического персонала о том, что им никогда еще не приходилось работать с таким отличным настройщиком. И Кирен точно знала, что это так: ни они, ни паладины не встречали никого лучше нее.

На самом деле она начала работать над модернизацией Джаггернаута, делала эскизы и подсчеты. Если он позволит ей переделать нижнюю часть его тела, она могла бы сделать из него серьезного претендента на победу. Уже много лет в моторболе Первым чемпионом становились только двуногие. Если Джаггернаут решится на переделку, он превзойдет всех, даже Джашугана.

Несмотря на то что он не был самым тяжеловооруженным паладином, Джашуган считался главным претендентом на звание Первого чемпиона. Вращающиеся дробилки на предплечьях были его единственным средством нападения, и он не слишком много времени проводил в поединках. Во время гонки он по большей части избегал столкновений, которые приводили фанатов в громогласный восторг. Тем не менее он становился всеобщим фаворитом.

Сама Кирен считала, что у Клеймора или Джаггернаута было больше шансов стать Абсолютным чемпионом. Но когда все паладины оказывались на трассе вместе, в команде, или в состязании «Головорез», где каждый играл против всех, Джашуган в черно-золотых доспехах привлекал всеобщее внимание. Что-то было в том, как он держался, как он мог быть таким же жестоким и безжалостным, как остальные, но никогда не выходил из себя.

Для Джашугана моторбол был в равной мере физическим и умственным упражнением. Джаггернаут просто бросался вперед, и будь что будет. Аджакутти твердил себе, что выиграет, и иногда действительно выигрывал. Клеймор выходил на трассу готовый ко всему и с надеждой на лучшее. Вихрь на данный момент была единственной женщиной-паладином Вектора. На каждой игре она пробовала новое оружие, но пока не нашла ничего, что ей нравилось бы, так что большую часть времени проводила в защите. Ее главной стратегией было просто оставаться быстрее всех, двигаться слишком быстро, чтобы ее могли поймать, повалить или ударить. Она присоединилась к команде в прошлом году и уже выиграла две игры, и оба раза выглядела такой же удивленной, как и все вокруг.

Со временем Кирен догадалась, что Вихрь берет пример с Джашугана. Не худшая мысль. Оказавшись на трассе, Джашуган забывал обо всем и становился королем дороги. Вне трассы он полностью контролировал себя и никому не принадлежал. Из всех паладинов он один самостоятельно решал, какой ремонт и техобслуживание ему требуются, особенно теперь, когда Идо ушел с арены.

Идо был любимцем Джашугана. Кирен часто заставала их вдвоем, они советовались и обсуждали что-то с таким серьезным видом, как будто речь шла о судьбах мира. Даже тогда Джашуган говорил Идо, на что следует обратить внимание, и Идо был рад получать такие инструкции. Это, без сомнения, только добавляло Джашугану уверенности в себе. Паладин мог оказаться раскиданным по кускам по всей мастерской, и он все равно сохранил бы чувство собственного достоинства.

Но Кирен была уверена, что и у него случались моменты слабости. Они случались у всех. Должны быть моменты, когда Джашуган не был собран, когда он превращался в развалину. Никто не мог всегда оставаться спокойным и сдержанным, ни в моторболе, ни в чем-то еще. Никто, кроме Дайсона Идо.

Кирен встретила Идо, когда они оба проходили обучение, и она приняла его за одного из преподавателей. Ошибка ее разозлила. Как мог ученик, по сути, — проситель, обладать спокойным самообладанием знатока?