— Все тихо и мирно, вот, — я показала на одинокий бутерброд на одноразовой тарелке, — ела…

— И все? Ничего больше сделать не успела? Может, с кем поссорилась?

— Да не успела я, — нервно засмеялась я в ответ, — Глаза открыла минут двадцать назад!

Нина недоверчиво посмотрела на мой сонный вид, остановила взгляд на мятом следе от жесткой подушки и поджала губы в сомнении.

— Хреново, — Нина перевела взгляд на мой завтрак. — Потом доешь, пойдем. Чем быстрее узнаем, тем меньше седых волос будет на моей голове.

— Да что ты так переживаешь? Я уверена, что все нормально.

— Если бы я тут была без году неделя, то так же считала. А так я слишком знаю Жука, — напряженно выдохнув, тетка набрала воздух еще раз, медленно цедя сквозь губы, успокаивая пульс. — Тебе бы тоже не помешало, а то у тебя сердце стучит, словно бригада рабочих на стройке.

Я мысленно согласилась с ней, что с оборотнями всегда надо следить за своим состоянием. Тело не должно тебя выдавать, тем более — мне бояться нечего.

Самоубеждение помогло, и через несколько секунд я была готова войти в кабинет главы Бродячих. Нина отбила ритм кулаком, постучавшись.

— Входи! — донесся до нас голос Жука.

Он сидел прямо на полу, собирая по отдельным фрагментам схему, скорее напоминающую чертеж. Присмотревшись, я поняла, что это была своего рода карта с морем пометок. Вот только что она изображала- город или что-то еще — я разобрать не смогла.

Нина присела прямо на потертый ковер, и я, немного помедлив, села рядом. Странное начало, но что я знаю про этот клан? Да толком пока и ничего, по сравнению с теткой. Оставалось только следовать ее примеру и не наделать глупостей. Потому как их Бродячие не прощают.

Жук обвел карандашом знак на карте, сделал пометку рядом, и только потом разогнулся, весело посмотрев на нас. От сердца немного отлегло — убивать нас никто и ни за что не собирался. Но в чем причина такого расположения духа главы?

— И когда ты успела, а? — закусив кончик карандаша, он задорно посмотрел на меня.

— Простите… — я не знала, что сказать. Вроде, и переспрашивать неудобно, но я действительно не знала в чем дело.

— Прощаю! — великодушно махнул рукой Жук. Он оперся на руку, сменил позу на более удобную, а потом меня огорошил: — Когда альфу-то успела окрутить?

— Что?! — и я, и Нина были потрясены. Откуда он знает?

— Да поздно теперь отмахиваться, — хохотнул он. — Знаю я все!

— Я и не скрывала…

— Не скрывала, эт да! Нет претензий, — он странно пожал одним плечом, лишь больше вводя меня в недоумение. — Но и он не скрывает!