— Какие же мы с тобой безнадежные идиоты. — Я медленно вдохнул и выдохнул, шагнул к своей погибели и обнял ее, притянул к себе. — Оба.

— Хм-м-м, как трогательно. Но бесполезно, — протянул сзади козодой и метнулся куда-то вдаль лужи в темноту. Элле плакала у меня в объятиях, хватаясь пальцами за парадную рубашку и судорожно ту сжимая. Девушку колотила натуральная истерика, и все, что я мог, это лишь прижать ее покрепче, шепча несуразные вещи, и стараться не сорваться в эмоции самому.

Краем глаза я заметил, как над лужей взлетел козодой с книгой в лапах. Птица была слишком маленькой для такого огромного магического тома, а потому летела странными зигзагами, что смотрелось нелепо. Но я не стал акцентировать на этом внимание, лишь поглаживая по голове свою жену. Тем более что к птице быстро подошел сначала Паоло, а затем кабан и котенок.

— Тут не топить надо, а кровь пустить в эту лужу, — долетело сквозь шелест страниц и бурчание Хрюши. — Ну, положим, косвенно это я притащил дурного мстителя в орден и спровоцировал бойню на площади. Тут надо подумать, подойдут ли условия. Мальчик, посчитай быстренько, не зря же тебе даны лучшие в ордене способности в начертании и расчетах.

Все мое внимание было отдано жене, так что я только мимолетно, буквально краем глаза, видел, как лицо Паоло стало редкостно дебильным — как всегда, когда он производил сложные расчеты в уме. Тоже мне, гений ордена… но этот шкаф в броне реально мог четырехзначные числа в башке за секунду перемножать. Просто удивительно, как порой не соотносились внешность, характер и способности некоторых индивидуумов. Только вот что он там сейчас высчитывает, я не понял.

— Интуиция у Имран всегда была почти безупречной, — бормотал между тем козодой, зарывшись в книгу и лапой отпихивая от себя любопытную кошку. — За то и держал… Это, наверное, передалось с телом, или просто матрицы совпали, неважно. Я-то думал, какого шатта эта девчонка так вцепилась мне в перья и прет под землей с собой который день.

— Ты сам за нами увязался! — не выдержал я. Элле чуть успокоилась в кольце моих рук, но при этом сама держала так крепко, что подойти и посмотреть козодою через крыло в то, что он там читает, я не мог. И вообще надеялся, что жена не отследила, как этот пернатый припер книгу обратно.

— Угу, угу. Ну что, прокатит? — через пару минут спросил козодой у Паоло.

— И ты это сделаешь? — Маска дурачка сошла с лица паладина, и он уставился на Филиппа так, будто впервые его видит.

— Не выдумывай себе душещипательных историй, мальчик. Это не мое настоящее тело, я тут вообще-то в плену, забыл? Птичку, конечно, жалко, но некромант мне нужнее. Один, считай, остался из вменяемых и обученных. Эй, болезная, если хочешь, чтобы твой муж жил и не корил себя всю жизнь за твои сожженные зенки, будь добра развязать бантик.

— Нельзя. — Элле в моих руках перестала дрожать, и голос у нее был на редкость вменяемый, словно она не истерила минуту назад. — Я имею в виду, слишком рано нельзя. Тебя выкинет в твое тело при первом же надрезе.

— Точно. — Я никогда не видел, чтобы козодоя так перекашивало. И надеюсь больше никогда не увидеть. — Вот шатт. Вы все мне теперь должны, ясно? Я и так тут всю дорогу строил из себя злодея с правильными помыслами и пытался уберечь вас от самих себя. Так на сладкое мне еще и пострадать. Ну спасибо… Ты хоть понимаешь, блаженная, насколько я тебе доверяю? Сам себе не верю!

— Понимаю. — Элле крепче прижалась ко мне. — Я отпущу тебя вовремя, обещаю. Но ты уверен, что это сработает?

— Сработает, не сработает — уже не мои проблемы. Вы мне притащите все озвученные ингредиенты и самих себя в полном комплекте. Абсолютно бесплатно. А потом… потом… видно будет. Успею придумать, что с вами, малолетними придурками, сделать. Уселись на мою седую голову, ножки свесили. То расти вас, то прикрывай, то спасай, то… умирай за вас. Заколебало меня дохнуть, ты просто не представляешь как. Так! — Тут Филипп быстро переключился на Паоло, но, увидев что-то в его глазах, посмотрел уже на меня. — Берешь свой меч и одним резким движением сносишь мне башку. Чтоб фонтан кровищи прямо в центр круга на воде. Понял? Не дай мертвые боги, я промучаюсь хотя бы на секунду больше, я тебе жопу исполосую так, что у тебя вместо нее будет не пентаграмма, а репродукция Моны Лизы!

— Какая репродукция?! — дернулась жена.

— Никакая! Делом займитесь, олухи, быстро!