Янгор подхватил меня на руки и вынес на середину Грозового дола.
– Седьмая Война за земли окончена, – объявил он. – Отныне Первые нам не враги, но соседи. – Люди взволновались, но ард мирливинов вскинул руку и продолжил. – Мы пересмотрим границы земель и будем строить новый мир на обломках старого. Мир, где драконы и люди будут жить в уважении и взаимопомощи. Где детей перестанут пугать Первыми. Где драконы смогут бороздить небо, не боясь не вернуться в свои земли. Что скажете?
Несколько неуверенных голосов выбилось из ошарашенной толпы, но тут же потонуло в волне обсуждений. И тогда слово взяла я:
– Каждый из нас заплатил за этот мир непомерно высокую цену. И мы никогда не забудем павших. Мы сложим о них песни и легенды. Мы расскажем о них детям, а они – своим детям. Но мир – это лучший подарок, который мы можем принести своим родным из Седьмой Войны. Возвращайтесь домой – вас там ждут.
– Да начнется Восьмая эпоха! – прогремел Янгор.
– Да начнется Восьмая эпоха! – подхватил многотысячный хор, и Грозовой дол взорвался восторженными криками, звоном снимаемых доспехов и легким, едва уловимым напевом.
…Так рождались песни о мире и счастье.
Песни, которые мы будем петь своим детям.
А они – своим.
А они – своим…
Эпилог
Со дня событий на Грозовом доле минуло пять лет.
Люди все еще учились жить в мире с Первыми, и, признаться, у них это неплохо получалось. Не все с восторгом приняли новость о неприкосновенности драконов, но со временем многие увидели в таком соседстве положительные стороны. Истинные хозяева охотно помогали вуоргам в освоении гор, соглашались на дальние перелеты, оказались незаменимы в медицине и магических школах, где наличие в штате мага из расы Первых считалось роскошью и значительно повышало авторитет заведения. Надо ли говорить, что первый такой маг появился в ПОМША?
В тот памятный, самый лучший день, когда я подарила Янгору наследницу, супруг короновал меня, даровав титул наследой ардеры Зокрихана. К короне прилагалось право голоса и обязанность управлять землями в случае отсутствия арда. На обряде коронации присутствовали все расы, включая Первых. Не явились лишь халдры (так в новом мире называли бегронов, воевавших под флагом Синего Дракона), обиженные на весь белый свет за свое «разбитое корыто у покосившейся избушки на берегу синего моря».
Наша дочь появилась на свет в первый год Восьмой Эпохи Ал’Ваара. Рождение великого мага праздновал весь мир. Девочку осыпали дарами и всевозможными похвалами, а нескончаемая вереница гостей, казалось, не иссякнет до ее совершеннолетия.
Драконы во главе с Тэей и подросшим Фегроном – будущим ардом Земель Первых, смиренно сложили крылья у колыбели малышки в знак признания. У рас Ал’Ваара так и остались свои правители, но теперь выше их стояла маленькая девчушка, чей заразительный смех никак не вязался с образом самого могущественного мага всех времен и народов.
– Димира… – протянула Тэя, перекатывая имя во рту.
– Два мира, – пояснила я. – Мой и арда Янгора.
– Не-е-ет, – покачала головой драконица. – По преданию это – Девочка, Изменившая Мир…
Ромка вернулся на Терру сразу, как только позволили заживающие раны. После случившегося на Грозовом доле, маги признали в нем наследника Зоррхейна. Лишь владеющий магией мог подойти так близко к «работающему» Верховному и не сложиться пополам от возмущений магического поля. Вот только по правилам Ал’Ваара, убивать Мохха мечом Рома не имел права. Маги убивались Силой в честном поединке и никак иначе. Но кто ж знал?!