Мои приятели-нейтралы дружно пожали плечами.

– У тёмных всегда так. Это вы с Блэквудом ждёте непонятно чего.

– Да ничего мы не ждём! Больно надо!

Я возмущённо фыркнула и демонстративно сосредоточилась на ключике, стараясь не обращать внимания на злорадное хихиканье вокруг. Мало мне наших тёмных, ещё и эти сватают! И впрямь не школа, а бардак какой-то.

Мысль о бардаке оказалась весьма кстати: под конец урока нашим взорам предстал не кто-нибудь, а сама бордельная мамаша! То бишь архимагистр Ливингстоун, встречающий меня на выходе из кабинета. Проклятье! Что ему на этот раз понадобилось?

В том, что архисводник явился именно по мою душу, я не усомнилась ни на секунду. И ведь оказалась права!

– Доброго дня, студенты, – произнёс он, натянув на физиономию самое радушное выражение из всех возможных. – Как ваши успехи в прихотливом искусстве артефакторики? О, прекрасно, прекрасно, продолжайте в том же духе! Мисс Найтстар, не уделите мне пару минут?

Как будто у меня есть выбор! Я кивнула и, обернувшись к обеспокоенно хмурящимся нейтралам, поспешила их успокоить:

– Идите, я догоню.

А если и не догоню, то охотно верю: мои однокурсники мигом отыщут в столовой Тая с Диком и предупредят, куда я запропастилась. Это обнадёживает.

Дождавшись, пока все скроются за поворотом, я отошла к окну и замерла на месте, всем видом показывая, что затащить меня в кабинет на чашечку чая – затея гиблая. Ливингстоун, впрочем, и не пытался. Сообразительный дедок, ничего не скажешь.

– Чем могу помочь, сэр?

– Просто хочу узнать, как у вас дела, моя дорогая, – промолвил он с толикой озабоченности на красивом и добродушном лице. – Боюсь, я снова могу… перейти рамки дозволенного, но уверяю: это лишь по причине моей искренней обеспокоенности!

…обеспокоенности моими постельными делами? Звёзды, нет, только не снова!

Устраивать очередную истерику я не буду. Дурная силища устаканилась, вернув мне изрядную долю прежней расчетливой рассудительности. К чему идти на конфликт с ректором, когда можно просто говорить то, что ему хочется слышать? В разумных пределах, конечно. Не то ещё решит, будто мной легко манипулировать.

– Понимаю, сэр. Что конкретно вас беспокоит?

– Меня беспокоят ваши… отношения с лордом Блэквудом. – Ливингстоун чуть поморщился, всем видом показывая, как неприятно ему затрагивать эту тему. – Поймите меня правильно, леди Лисандра… я всего лишь хочу убедиться, что он не злоупотребляет своим положением. Что бы там ни было между вами, я желаю быть уверенным в добровольности и осознанности ваших действий.

Что ж, рассудительность не слишком помогает: резкую отповедь удалось проглотить с трудом. Как он смеет? Рэйнхарт Блэквуд может быть редким грубияном и ядовитой злоязыкой сволочью, но представить его домогающимся женщины? Немыслимо! Он слишком порядочен для такой мерзости, как бы ни пытался строить из себя подлеца и негодяя. И слишком самолюбив, пожалуй. Чтобы Рэй – и навязывал своё внимание женщине, которой это не нравится? Абсурд.

Хотя мне крайне сложно представить женщину, которой не понравится внимание мужчины, потрясающего во всех смыслах… Ну да ладно, речь не о том.

– Благодарю за участие, сэр, – начала я как могла почтительно, – но не стоит переживать. Наши с милордом отношения изрядно преувеличены в досужих сплетнях. Что уж там, половина родного факультета нас поженила.