– Не зарывайся… – грозно рыкнул родитель.

– Волевой, – тут же уточнил Демион и опять побледнел, дойдя до полупрозрачной консистенции.

– Снова исчезаешь! – обвинительно буркнул папа, потер виски и повернулся ко мне. – Сейчас вы двое… – быстрый взгляд в сторону Демиона, – никчемных, более того – социально опасных существ отправитесь на кладбище, чтобы под моим чутким руководством привести его в порядок. Могилы восстановить, в склепе профессора прибраться! Это, может быть, единственный преподаватель, которого я уважал. Не потерплю глумления, пусть и нечаянного. А утром я жду вас в моем кабинете, и мы будем решать, что делать с этим! – Папа потряс панталонами и скривился. – Все ясно? Ну и заодно вы расскажете мне свои соображения по поводу избавления от проклятия. Некоторые идеи у меня есть, но я хочу их услышать от вас. Со схемами и расчетами.

– Ясно, – послушно кивнула я, так как с папой спорить в принципе не любила, а Демион, на свою голову, уточнил:

– А может, кладбище до утра подождет? Сейчас уже глубокая ночь!

Мне было интересно: он это сделал специально, чтобы папу позлить, или просто еще так плохо его изучил? Я лично почувствовала, что родитель будет орать, едва Демион открыл рот. Даже уши вовремя успела прикрыть. Правда, это помогало слабо. Из-за невинного высказывания досталось даже мне.

Но спустя десять минут все нормализовалось, и слегка охрипший папа, немного оглохший Демион и преступно бодрая я отправились на кладбище.

Мертвяков я тащила за магический поводок, клетка послушно плыла за мной, скелеты семенили внутри, стараясь не прислоняться к силовым прутьям. Демион шел впереди, пытаясь не задерживаться, а папа замыкал шествие, и мне казалось, что для полноты картины родителю не хватает кнута, которым он мог бы нас подгонять.

Когда вскрыли склеп, нас встретила удивительная тишина. Ни возни, ни других звуков, которые издавали мертвяки, когда мы с Демионом их туда засовывали.

– Ну и где то, что вы набезобразничали? – рыкнул папа и заглянул в темноту. Выскочил он так же быстро, как и Демион в прошлый раз. Я вздохнула и, набравшись мужества, заглянула внутрь, подсвечивая себе масляным фонарем.

На полу небольшого склепа валялись мертвяки. Многие в нелепых позах, будто скелеты пытались сбежать, но не успели, а на могильной плите, сложив высохшие руки на острых, скрытых истлевшей мантией коленях, восседал давно почивший профессор. Я сначала подумала, что он тоже упокоился, но, встретив пронизывающий взгляд горящих синим огнем глаз, поняла, что ошибалась.

– Что тут произошло? – спросил Демион, сунувшись следом, и замер, почтительно буркнув: – Профессор?

– Они шумели… – скрипучим голосом отозвался мертвец и, медленно поднявшись, направился в нашу сторону. Каюсь, я сбежала из склепа первой.

– Профессор Сайзер… – осторожно начал папа, приблизившись к личу, который отстраненно взирал на свой несколько разрушенный склеп. – А вы не хотите… того…

– «Того» – это что?

Я могла поклясться – в голосе профессора прозвучала издевка.

– Упокоиться я не могу, пытался. Ваших убогих сил на это тоже не хватит. Я при жизни был сильным некромантом, сейчас – сильный лич.

– Ну… – Папа замялся. – Раз так вышло, то, может быть…

Я с интересом наблюдала за сценой. Впервые на моей памяти папа подбирал слова и пытался быть вежливым. Получалось не очень.

– Ну же, Арион, смелее! – прошелестел лич, и у меня на затылке зашевелились волосы. – От вашей семейки покоя нет даже на том свете. Поднять подняли, а упокоить – сил не хватает? И что мне теперь делать? Склеп разрушили, меня растревожили.