И секунду спустя взлетаю в воздух. Нечто массивное приподнимает большой продолговатый камень, на котором я устроилась. Лишь несколько мгновений уходит на то, чтобы оказаться на приличном расстоянии от земли.

Вцепляюсь в каменные выступы мертвой хваткой. Уши улавливают возбужденные крики зрителей, какие-то боевые кличи, а взгляд сосредотачивается на зеленоватых языках пламени, облизывающих поверхность моего временного убежища и взлетающих к небесам.

Запоздало выдаю порцию панических трелей. Но в создавшейся какофонии всевозможных шумов мой визг попросту теряется.

Плюсы: моя репутация, созданная усилиями местных, ничуть не страдает, ведь лицо у меня все еще удерживает невозмутимое выражение. Правда глаза чересчур выпучены. Но надеюсь, это мне только на руку — например, боевой солидности добавляет.

Минусы: предложения не соответствуют возможностям. А если конкретнее: я боевого шпица заказывала, а не буку величиной с гараж!

С трудом заставляю себя отлипнуть от насиженного места и подползаю к краю. Свешиваюсь вниз головой, загибаюсь бубликом и осторожно выглядываю из-за преграды.

Чудище походит на ожившую статую, созданную стараниями шизанутого скульптура. Гротескное массивное тело состоит из множества изломанных пластин и каменных кусочков. Вместо головы — соединенные между собой пирамидки, усеянные острыми зубищами, а у челюстей возможность обхвата не хуже, чем у аркадного Пэкмена. Горящие золотые глаза под нависшими каменными выпуклостями обращаются в мою сторону.

Мгновенно проникаюсь ощущением, что сегодня моя персона стала полноправным гостем экзотической трапезы. И да, я на данный момент — приоритетный гастрономический интерес.

— А-а-а-а-афигеть! — дергаюсь обратно и плюхаюсь на спину. Каменная плита подо мной ходит ходуном, будто тварь под ней разыгрывает процесс готовки.

На горяченькое сегодня сочная тефтелька Лютик. М-м-м, ням-ням. Овощей покрошить да с лучком. А сама каменная плита напоминает качественную сковороду.

— Дуля… Дуля, прием!

Смайлик выныривает на ладони, которую я держу перед лицом, и преисполненный позитивом выдает:

— Как дела, красотуля?

— Я сегодня как никогда на высоте, — бурчу и еще пуще вжимаюсь спиной в каменную поверхность. Потому что нечто подо мной от души встряхивает камень, на котором я валяюсь. То ли блинчик в лице меня хочет на другую сторону перевернуть, то ли уже жаждет надкусить кусочек. — Что это за живность?!

— Камнежорный эллипс, — охотно поясняет моя паразитическая энциклопедия. — Обитает в ближних параллелях. Высокая адаптация к каменной среде. Уникальная агрессивность. И редкостный жор.

Прекрасно. У камнежорки жор. А я под пасть подвернулась. Редкая форма удачливости.

Твердь подо мной неожиданно пропадает. Новый рывок подбрасывает меня ввысь. А секундой позже в свои права вступает подлая гравитация.