От его речей меня неплохо так перекашивает. Я к пафосу вообще отношусь нейтрально, но тут-то с предельной помпезностью и официально заявляют, что, мол, тебе сейчас будут делать чики-чики — бить, короче. И от подобной перспективы улыбкой расцветать и ею же проблемы решать как-то не тянет.

И как я до такого докатилась? Столько стараний, чтобы в будущем правильными словами людей излечивать, а сама, в конце концов, оказалась в ситуации, когда окружение требует пустить в ход кулаки.

Они в принципе мои кулаки видели?! Да у Пупырки и то его пупырки по объему больше! Мой удар любому из этих типов с бицухами, как листиком почесаться.

Плюшка же не собирается меня угробить? Да? Такой подход не рационален, как ни крути. Лучше швырнуть девушку обратно в ее мир, а не утруждать себя возней с трупом. Меньше формальностей.

Ничуть не сомневаюсь в собственной правоте, а потому впадаю в полнейший ступор от следующих слов профессора Ярого:

‒ Сегодня обойдемся без обычных боевок. Раз уж к нам присоединилась такая уникальная личность, что одной левой справляется с лавовой кугой.

Честно говоря, не левой и даже не правой, а тридцатью штуками отборных пельмешек домашнего производства. Вдобавок я с Малявой еще и сюсюкалась. Но вряд ли кто-то поверит в действенность этих способов.

По рядам альф прокатывается возбужденный вздох. Все взгляды сосредоточены на мне. Резвая интуиция подсказывает мне, что я в их глазах ‒ этакий боевой хомяк с великолепным хуком справа. И слева, предположительно, тоже. В общем, мелкая и непредсказуемая. А от этого еще более любопытная.

‒ Подберем соперника ей подстать, ‒ между тем продолжает Плюшка.

Если к выбору объективно отнестись, то мне подходит только какой-нибудь жучок. В крайнем случае, можно против меня боевого шпица выставить. Вот это будет справедливо.

Мои суровое молчание и безмолвное согласие зрители, похоже, воспринимают за стопроцентную самоуверенность. До ушей то и дело доносятся обрывки фраз, где меня величают как «роскошная» и «изумительная».

Да ладно, парни! У меня от страха разве что кудряхи не трясутся.

Но выдержка — мое все.

‒ Вызовем жителя из соседних параллелей, ‒ ораторствует Плюшка.

Так, это тоже не вдохновляет. У меня и от местных параллелей голова кругом, а здесь еще и соседние приплетать собираются.

‒ Никто не против? ‒ Плюшка не дожидается ответной реакции и от души врезает одним кулаком о другой, высекая зеленоватые искры. ‒ Тогда открываю проход.

Я против! Я, блин, всеми конечностями против. Но до моего мнения никому нет дела.

Земля трясется под ногами. Маленькие камешки пускаются в дикий прыгучий пляс. Через паутинные трещины в каменной поверхности начинает пробиваться зеленоватый свет.

Кого Плюшка себе на подмогу призвал? Мне для полного счастья как раз не хватает пришельца из параллельных параллелей. Со мной ведь справиться — величайшая трудность. Так что зачем мелочиться? Давайте призовем целую ораву всякой нечисти!

Отпрыгиваю в сторону и верчу головой, пытаясь сообразить, каким образом уйти от столкновения с неизбежным. Делаю еще один шаг и едва не падаю на колени от тяжелого подземного толчка. До слуха доносится гул — словно отзвук в чьем-то голодном желудке. Приседаю на корточки, чтобы сохранить равновесие.