— Аттестации ваши блестящи, — по-прежнему неторопливо сказал Сталин. — Ви — истинный партиец, прэданный делу революции.
Штабс-капитан медленно выдохнул.
— Троцкий хочет назначить вас комиссаром в 1-ю армию, к командарму Тухачевскому. Советую принять это назначение…
— Конечно, товарищ Сталин.
— Нэ очаровывайтесь, товарищ Юрковский, — усмехнулся визави Авинова, — чтобы нэ разочароваться. В 1-й Рэволюционной армии тысяч восемь народу, едва хватит на пару старых полков.[49] Для начала проявите сэбя как комиссар Симбирской дивизии, её начдив назначен буквально на днях, это товарищ Гай.
Иосиф Виссарионович запыхтел трубкой.
— Скажите, товарищ Юрковский…
Кирилл глянул в зеркальце — за пеленой табачного дыма мерцали медовые с прозеленью глаза.
— Если вам прикажет Троцкий, — раздельно проговорил наркомнац, — и прикажу я, за кем ви пойдёте?
— За вами, товарищ Сталин, — твёрдо сказал Авинов.
Человек на заднем сиденье ничего не сказал, только кивнул. А Кирилл чувствовал себя скалолазом, ступающим по обледенелой кромке обрыва над пропастью. Малейшая оплошность — и вниз…
— В Кремле творятся нэхорошие вещи, товарищ Юрковский, — неожиданно молвил нарком. — Очень нэхорошие. Я — лэнинец и горжусь этим, а вот Зиновьев — ни вашим ни нашим. Троцкий узурпировал нэограниченную власть. Как прэдреввоенсовета, он всесилен, за ним армия. А под Свердловым — ВЦИК, это аппарат и кадры. Лэнин для них — трэтий лишний!
— А Дзержинский? — осмелился Кирилл.
— ФД? — презрительно фыркнул Сталин. — Дзэржинский голосовал за Троцкого, и нэ просто голосовал, а открыто Троцкого поддэрживал — при Лэнине против Лэнина! Это очень активный троцкист.
Авинов подумал было, что характеристика, выданная Ряснянским на Сталина, отчасти неверна — вот же ж, откровенничает Коба, доверие оказывает…
— Тогда ваш долг, — прочувствованно сказал Кирилл, — поддержать Владимира Ильича.
— Правильно, — промурлыкал довольно наркомнац, — и ви, товарищ Юрковский, — он указал на Авинова трубкой, — поможете мне в этом.
Штабс-капитан сразу успокоился — Ряснянский не ошибался в оценке сущности этого большевика. Сталин его просто использовал.
— А когда? — полюбопытствовал Кирилл.
— Я дам знать, — весомо сказал Иосиф Виссарионович. Выколотив трубку прямо на пол «роллс-ройса», он выбрался из машины и неторопливо удалился.