Наркомнац[45] побежал, пригибаясь и отстреливаясь, пока не юркнул в подворотню.
— За ним! — крикнул Авинов, выхватывая наган.
Метнувшись следом за наркомом, он тотчас же прянул влево. Грохнул выстрел из маузера, гулко отдаваясь под аркой. Прикинув, сколько большевик уже растратил патронов, Кирилл швырнул на свет фуражку. Пуля разнесла её в клочья. «Последний!»
— Товарищ Сталин! — заорал штабс-капитан. — Не стреляйте! Я свой!
Холодея, он выбежал во двор. Нарком стоял у стенки, согнув кривые ноги и держа пистолет перед собой. Клацнул боёк. Пусто. И ещё раз. Пусто! Патроны кончились.
— Не стреляйте! — крикнул Авинов, подбегая к ощеренному Сталину, как никогда походившему на злобную рысь, загнанную в угол.
— Стой, краснюк! — загремел голос Исаева.
Резко обернувшись, Кирилл трижды выстрелил из револьвера. Елизар Кузьмич изобразил, как его отбрасывает к стене. Прижимая руку к животу, он сполз на землю и вытянулся. Готов.
— Уходим! — выдохнул Авинов.
— Кто такой? — каркнул нарком, отбрасывая ненужный маузер.
— Да большевик я! Работал в тылу у белых, партийная кличка — Эфенди!
Сталин расплылся в недоброй усмешке и протянул руку:
— Коба!
Глава 6
ПЕРЕБЕЖЧИК
Газета «Правительственный вестник»:
Верховный правитель Русского государства А. Корнилов твёрдо заявил, что не признаёт и никогда не признает самостийных «государств», объявившихся на русской территории, отданной большевиками Германии и Австро-Венгрии. «Великая Россия, — сказал Вождь Белого Дела, — едина и неделима!»
И та поспешность, с которой наши союзники в Европе и Америке признают немецкие полуколонии-сателлиты, поневоле настораживает.
Володеть Королевством Польским[46] призовут «варяга» — эрцгерцога Австрийского Карла Стефана Габсбурга. На трон Балтийского герцогства, столицей коего лифляндские бароны объявили Ригу, кайзер подсадит Адольфа Фридриха, герцога Мекленбург-Шверинского. В Королевстве Литва воцарится принц Вильгельм фон Урах, в Королевстве Финляндии — принц Фридрих-Карл Гессен-Кассельский, а Украинской державой уже правит гетман Скоропадский, пронемецки настроенный, да и родившийся в Висбадене…
Кирилл Авинов бежал от своих. «Вика Юрковский», по зову долга спасший наркома и раскрывшийся при этом, драпал на север под хилой защитой рабочего полка «Грузолеса». Матерившиеся пролетарии, грузчики и портовики, отступали под натиском добровольцев, потихоньку разбегаясь. Всей толпою они устремились на огромный пустырь в окружении военных складов — и напоролись на казаков. Затеялся странный бой — работяги метались, мешаясь в кучу, то наступая, то отбегая, швыряя оружие в пыль и сдаваясь пачками.