Она кивнула:

– А Берти и Айрин с их тихим домашним вечером тоже довольно бесполезны, так ведь?

– Да. Один из них может покрывать второго. И ваш друг Стивен Глэнвилл говорит, что был один у себя в квартире, и Джанет Камминз именно так провела вечер.

Она поняла, что он имел в виду: Джанет провела вечер в своей собственной квартире, – и не стала его поправлять.

– Мои люди, – продолжал он тем временем, – пытались найти свидетелей, которые бы видели, как мистер Глэнвилл или миссис Камминз выходят из своих домов – но не преуспели.

– А как насчет мистера Камминза? Красавчика курсанта Джанет? Разве военные – не частые клиенты девиц легкого поведения?

Инспектор хмыкнул:

– Он тоже вне подозрений. Вчера вечером я разговаривал с ним у него дома: как вы помните, он был на пожарном дежурстве. Он производит впечатление умного и вежливого парня.

– Он не был знаком с покойной миссис Оутли – или мне стоит называть ее «мисс Уорд»?

– Нет. Курсант Камминз говорит, что видел ее всего раз – на сцене, где она прослушивалась в качестве дублерши.

– А почему именно он «вне подозрений»?

– Наш курсант был в казарме во время двух последних убийств. Журнал увольнений зафиксировал, когда он приходил и уходил, и его соседи по комнате подтвердили, что видели, как он ложился спать и вставал утром.

– Признаюсь, меня это радует.

– И почему же?

– Ну, этот молодой человек мне симпатичен. У него отличный вкус, знаете ли.

– Правда? И откуда вы это узнали, Агата?

– Он поклонник моих книг.

Инспектор искренне рассмеялся. И у нее сложилось впечатление, что этот смех был для него первым за день.

– Откровенно говоря, Агата, я нахожу маловероятным, что наш Потрошитель, будь он Джек или Джилл, – кто-то из вашей театральной компании. Я готов еще допустить, что у одного из них могла быть причина убить мисс Уорд – или мне называть ее «миссис Оутли»? – но остальные два убийства? Нет.

– И вы находите предположение, что убийца прячет свои дела среди жертв другого… мелодраматичным. Такая идея скорее из мира Эркюля Пуаро, а не Теда Гриноу?